Беслан

Я про Беслан не написал ни слова,
За целый год бумаги пачку смял:
Хотел, бросал и начинал все снова –
Словарный мой запас, быть может, мал?

Я не был там, я не был там, ребята!
А пафос не уместен в скорбный час.
Я не стоял под дулом автомата,
И надо мною бомба не рвалась.

В меня в горящей школе не стреляли,
Меня не убивали в том аду,
А правду я поведаю едва ли –
Я сам ее от нашей власти жду.

Вот потому мой стих и не написан
Про черный год бесланских матерей
В краю, что по-кавказски живописен,
Где друг друзей встречается скорей.

Молчал я, чтобы просто не лукавить –
Я ничего не знаю про Беслан!
Чужих спецслужб жестокая игра ведь
Как тайна, от какой смертельно пьян…

Я не могу ответствовать за женщин –
Им кроме горя нечего терять,
Для них весь мир до тех гробов уменьшен,
В которые детей ложила мать.

Гробы зарыты в землю на Кавказе.
Но хлебосольный пир почуял кровь.
Нельзя ее пролить ни в коем разе,
Иначе кровь прольется вновь и вновь.

Не то Кавказ, отчаяньем насытясь,
На нас низвергнет море горьких слез.
Я б не хотел, чтоб старый горный витязь
России месть безликую принес.

Беслан, Беслан, причал живой печали
У моря слез, безвластья произвол!
Никто из тех так утро не встречали,
Кто в школьный двор детей своих привел.

Кто дал начало и конец Беслану?!
Об этом не скажу я никогда,
Иначе сам заложником в нем стану,
Ведь память приведет меня туда.
16.09.2005 г.