Мысли человека, у которого тысячи клонов

Мысли человека, у которого тысячи клонов.


Поздним вечером вдоль улиц Клим Самгин брел одиноко,
Взор бросая на прохожих - вдруг блеснет чей лик во мгле?
Ртути шарики стремились по сосудам Клима быстро;
В мозг ударив, они тут же выступали на челе.
Ниже голову клонил он, взгляда сторонясь прохожих,
Думая о них нелестно, всюду видя лишь нулей.
Сам себя же Клим Иваныч почитал за единицу.
Код двоичный не постигнув, думал - нет на всей земле
Никого, кто б был умнее. Он читал немало книжек,
Брал Шекспира, Гете, Маркса, Чернышевского, Рабле.
Книги скукой захлестнули - не нашел в них много смысла,
Все воспринял в них сквозь холод, бросил стопкой на столе:
"Неужели ум рабочих, неприученный к познанью,
Проглотить все это сможет? Книги ведь - не крем-брюле!"
Клим Иваныч шел, лаская языком пломбир холодный,
Вдруг увидел за забором - копошилась вся в золе
У курятника Стихиры птица глупая, кудахча.
И Самгин воспрянул духом, словно был навеселе:
"Вот оно где беспокойство о цыплятах и о счастье!
Сколько же глупцов на свете!" И его лицо-желе
Сразу же преобразилось: "Нет, я посыпать не стану
Пеплом голову - не клоун! Ни к чему парад-але!"
Клим Иваныч усмехнулся. В тайниках его извилин
Разгоралось утешенье - он пятно в чужом белье
Увидал и вслух подумал: "Да, всех птиц мудрее змеи:
Гной чарующий сильнее формул всяких о крыле.
И зачем глупцы Икара почитают единицей?
Но еще глупей Икара - Марксы, Моры и Мелье.
И сумеет ли кухарка управлять всем государством?
Разве что она взметнется к поднебесью на метле!
Как-нибудь все эти мысли изложить бы стройно в книге -
И тогда в Москву я въеду, как мессия на осле.
Я один благоразумен - не встреваю в дрязги клонов.
Разве клон мой усидел бы всадником в моем седле!"
Но Самгин вдруг ртути шарик ощутил бегущим в жилах
И еще - себя сидящим ежечасно на игле.

 Жар-птицын. 10 сентября 2005г.