Цепляясь за жизнь

С жадностью взглядом пожираю всех.
С жадностью упиваюсь миром необъятным,
Казавшимся вчера маленьким таким,
Теперь ставшим почти, что вселенной для меня.

Времени мало, времени не осталось,
Чтоб обойти весь мир и воочию его увидеть.
Осталось времени лишь, чтоб рассматривать картинки
И на космонавтов недоуменно смотреть.

Взглядом потухшим ловлю каждый миг,
Секунды в вечность превращаю в последние мгновения
Жизни навсегда удящей в бесконечные пустыни пустот
Сна тоски звонкой и мглы бескрасочной.

“Ничто” сознанием овладевает,
“Ничто” в душу врезает когти свои,
Душу темнотой будоражит,
Сердце трепетом убивает.

И мороз пустот мурашками по коже пробегает,
Страх в жилах застывает, в отчаяние бросая,
“Ничто” перед взором моим встает,
Подводя к одиночеству итог всей жизни.

На части рвутся чувства все
И начатое все прошлым уж становится.
И хочется бежать к свету, к жизни,
Но поздно думать уж – все прошлое уже.

И все могло быть по-другому,
И двадцать лет это всего лишь склад
Из начинаний, пониманий и деяний,
Но так уж вышло, что счет открыт дням последним.

О, боже, как вы скоропостижны дни последней жизни!
О, время, время! почему ты несправедливо так!
Оставляешь времени лишь на самое необходимое,
Что родные, близкие не были за меня в ответе.

Чтоб никто не смог, пальцем тыкнув,
Им сказать слова острее ножа любого:
«Он грешен был и без исповеди ушел.
Изверг – в Бога не поверил в свой последний час!»

И пусть моя ритма “дура”,
Хромала по листу,
Но ведь так же, как она
И я хромал, хоть бела и ровна судьба моя.

Хромая, рифма в ногу шла со мной всегда.
Хромали вместе мы по судьбе моей,
На ровном месте, спотыкаясь, фразами слов ругались,
Но чище мир всегда пытались сделать.

Но куда уж делать чище мир солнцем освещенный,
Цивилизацией оснащенный и миллиардами душ заселенный!
Зачем беспокоить этот мир,
Где мало страдающих, но много обиженных?

Любви сострадания достоин он и любя,
Прощаюсь с домом я огромным, с родиной своей.
Зная, что сюда не вернусь,
Целую землю я землю необъятную.

Уходить по одному суждено нам всем
Но как не отчается мне здесь?
Как не возопить на Бога мне
И не разувериться в нем?

Как страшно умирать!
Со слезами на щеках прошу прощения у всех
За все, что содеял я и за все других, молясь,
У каждого прошу прощенья.

Не стоит зло держать,
Ведь мы живем с определенностью только тут,
А что там, кто скажет с точность нам?
За гранями неизвестность покрывает все!

Ад или рай – не все ли равно?
Хочется быть, хоть и в огне гореть;
Хочется жить, радуясь существу,
А на небе иль на земле – это уж мечты.

Но безнадежно все, безнадежен сам
И только “ничто” пожирает все вокруг.
Из нутрии меня жрет все, что дорого мне
И мне не взбунтовать – раб я на веке.

И только ладони вверх к вам я протяну,
Откровенностью вас умилю
В вечной преданности поклявшись
И клятву эту буду я нести пока вновь не встречу вас.