Аллея Франклина Рузвельта

Аллея Франклина Рузвельта.


 Уважаемый читатель, если вам повезет оказаться в Техасе, а я уверен, что вам повезет, обязательно заскочите хотя бы на полчасика в Частный психоневрологический госпиталь города Хьюстона.
 Согласен, данное предложение вряд ли вызовет у вас бурный восторг, но мне кажется, что посещение подобного рода заведений сравнимо с прививкой, которая заставляет круто пересмотреть свое отношение к себе, к людям и вообще ко многим вещам.
Проблем с входом не будет, всего за 5 долларов медсестра проведет вас по самым «тихим» уголкам этого светлого здания, а также покажет великолепное озеро, раскинувшееся вдоль большого и старого парка, который является гордостью этого заведения. Вот здесь и попросите сестричку провести вас на аллею Франклина Рузвельта. По пути сестра обязательно расскажет вам о том, что по давней местной традиции все мало-мальски заметные и памятные места парка получали свое название в честь тех больных (или здоровых, ведь ни один доктор в мире не сможет определить, где кончается здоровье и начинается патология у такого рода пациентов), которые чем-то проявили себя в том или ином закоулке парка. Так и аллея Рузвельта была в свое время названа в честь чудика, передвигавшегося на инвалидной коляске, и возомнившего себя великим президентом, поднявшим Америку с колен. С тех пор всех больных, неспособных передвигаться самостоятельно, катали по этой аллее, поэтому вы не удивляйтесь, когда в конце ее вы заметите медсестру, медленно везущую очередного больного по его единственно оставшемуся жизненному пути.
Аллея по обеим сторонам окружена высокими кипарисами, и солнечный яркий свет, пробиваясь между ними, образует на дорожке светлые и темные полосы. И направляясь к этой паре, вы их будете видеть то ярко освещенными, то медленно уходящими в серую тень.
Придя сюда, вы, конечно, вспомните эти строки, поэтому вы можете отпустить свою проводницу, так как ничего более нового она вам уже не расскажет.
Эту пару зовут Лин и Джерри Свэллоу. Да, не удивляйтесь, эта полная бледная женщина и худощавый пожилой человек в коляске: муж и жена. Более того, я должен вам сказать, что она тоже пациентка этого госпиталя.
Можно без опасения подойти поближе. Конечно, приблизившись к ним, вам будет немного не по себе, особенно, когда, женщина, услышав ваши шаги, вдруг повернет голову в вашу сторону и тихо спросит по-русски: «Вы нервничаете?» Не бойтесь, успокойте дыхание и остановите сердцебиение. Она обратилась не к вам и ей бесполезно отвечать, так как ваш ответ ее не интересует. Услышав ее голос, мужчина вздрагивает, приподымает голову и тоже задает вопрос: «А вы меня любите как брат брата или как мужик мужика?»

 Не волнуйтесь, этот вопрос тоже не к вам. Кстати, он был задан тоже по-русски, но с явным американским акцентом. Так что, вы будете правы, догадавшись, что она русская, а он американец, что, в общем-то, не удивительно; в последние годы многие русские девушки уехали к своим мужьям на запад.
Но как эта пара попала сюда?
Историю их знакомства я пересказывать не буду, хотя она тоже занимательна, а вот что произошло, когда она приехала в Америку вам будет интересно узнать.
Когда она вышла из самолета в местном аэропорту, она знала всего несколько слов по-английски, буквы алфавита произносила на русский манер и боялась всего: самолетов, машин, компьютеров, мобильных телефонов и конечно людей. Нет, не подумайте, что она откуда-то из глуши. Окончив медицинский институт, она довольно долго работала семейным врачом. Но тяжелый и мало оплачиваемый с ежедневными стрессами труд у кого угодно может вызвать длительную депрессию. А ее природная едва заметная леность с тем же природным упрямством приготовили, в конце концов, мало описуемый коктейль из несбывшихся ожиданий, необоснованных страхов и неразделенных чувств.
Английский она не учила по четырем плавно переходящим друг в друга причинам. Сначала она не верила, что он ее вызовет. Когда он ее вызвал, она не верила, что он на ней женится. Когда они поженились, она не верила, что он не хочет сделать из нее домохозяйку. А после того, как она тяжело родила и всю себя отдала ребенку, ни о каком изучении не было и речи. Поэтому он был вынужден выучить русский язык, что бы хоть как-то общаться с ней и говорить о своих чувствах. Но о чувстве любви говорить с ней было трудно, а о чувстве раздражения и разочарования вообще говорить не хотелось.
Он был довольно преуспевающим человеком, увлеченным и верующим, но совместная семейная жизнь не сложилась и свою женитьбу он, вначале, оценивал, как благодарение от Бога, но затем оценку пришлось пересмотреть, и женитьба стала казаться ему, как испытание судьбы.
Сначала, он с любовью и терпением уговаривал ее, то начать учить язык, то сесть за руль автомобиля, то присоединиться к нему во время его любимых соревнований по бегу. Но……
По поводу языка я уже вам рассказал, за руль она так и не села, так как не хотела преодолеть свой страх, да и необходимости в этом она не видела, так как все удовольствия она получала дома. То есть смотрела любимые сериалы по русскому каналу, ругалась по телефону с сестрой и мамой, которую, она, кстати, так и не вызвала, потому что он заявил, что ему хватит ее одной, и выяснять еще отношения с ее мамашей он не намерен. При его робком предложении о беге, она выразительно фыркала, а так как она с каждым месяцем становилась все толще, объясняя это своей наследственностью, но никак не леностью, малоподвижным образом жизни и бесконтрольным потреблением тортов и полюбившихся еще на родине больших, жирных, сочных, американских куриных ляжек, то она не поддержала и его любимое хобби. И поэтому, когда он бежал очередную дистанцию и мимо, обгоняя его, пролетали молодые бегуньи, он заворожено переводил взгляд с быстро мелькающих кроссовок на упругие, крепкие фигурки владелиц этих кроссовок, но затем лицо его становилось унылым, так как в этот момент ему вспоминалась его жена, заплывшая жиром, сосредоточенно жующая перед телевизором поп-корн.
Короче, она вела образ жизни, как и многие тысячи, если не миллионы российских и американских женщин. При этом она испытывала абсолютную убежденность, что мужчина, который рядом с ней, должен любить ее такую, какая она есть. И эта женщина, если и осознавала, что она меняется и меняется не в лучшую сторону, но сделать шаг, чтобы изменить свое состояние она не могла. Поэтому все временные диеты и волшебные таблетки, которые она в самом начале пыталась принимать, оказывали лишь мимолетный эффект и, как только диета надоедала, все возвращалось на свои места.
Между тем скрытое, а иногда и явное раздражение своего мужа, она принимала за признаки былых чувств, и он часто слышал от нее странный для него вопрос: “Ты нервничаешь?”. Когда он отвечал: ”Нет”, она все равно утверждала: “Нет, ты нервничаешь!” и сознание того, что он все-таки нервничает, убеждало ее, что он к ней неравнодушен.
Извини меня, читатель, за невольные отступления, но как можно смешивать понятия любовного волнения и нервного раздражения я до сих пор понять не могу.
Неизвестно, чем бы все это кончилось, скорее всего, ничем, так как развод он не мог себе представить даже в страшном сне, так как он был верующий. И я уже говорил, что он представлял себе женитьбу, как испытание, данное свыше, а посему он не знал, что делать дальше, а жена все больше и больше раздражала его.
Поэтому, в один из теплых дней, когда он стоял на балконе своего дома и вяло перебирал в мозгу один за другим факты своей жизни, то совсем не ожидал, что она подкрадется к нему сзади и тихо над ухом произнесет: “Ты нервничаешь?»
Если бы она ударила его чем-нибудь тяжелым по голове или на его глазах взорвался бы соседский дом, или…. Дорогой читатель, вы, конечно, сможете представить себе любой другой эффектный катаклизм, Но эта фраза просто перевернула его сознание. В общем, ничего не ответив, он поднял воротник рубашки, ссутулился, медленно перелез через перила, закрыл глаза и головой вниз прыгнул к земле. Все это время, она не двигаясь, тупо следила за ним широко раскрытыми глазами, и лишь мгновение у нее промелькнула радостная мысль: “Значит, он меня любит”.
 К его несчастью, он выжил. Несколько переломов позвоночника навсегда приковали его к инвалидной коляске. Его жена и день, и ночь была вместе с ним. Врачи поражались ее самоотверженности, ведь с самого начала было ясно, что с такими травмами он вряд ли долго протянет. Вместе с тем, всех, кто наблюдал за этой парой, порой удивляло обстоятельство, что она постоянно повторяла одну фразу: “Первое, о чем я спрошу у него, это, не нервничает ли он”. Это странное желание все приписывали ее стрессу из-за болезни мужа и бессонных ночей проведенных ею у его кровати.
Но когда он открыл глаза и увидел ее, то врачи долго не могли прийти в себя от увиденного, от той гаммы чувств, которые промелькнули в его взгляде за какие-то доли секунды, пока он опять не провалился в кому. В этом взгляде было все: любовь и ужас, надежда и обреченность, плач и смех.
Когда он пришел в себя во второй раз, все было кончено. Глаза не выражали ничего и единственную странную фразу, которая у него вдруг вырвалась и которую он будет всякий раз с трудом повторять была: “А вы меня любите, как брат брата или как мужик мужика?” Причем произносил он ее по-русски.
Я должен вам сказать, уважаемый читатель, что в одном из своих писем к ней, он задал такой вопрос: ”Вы меня любите как сестра брата или как жена мужа?” Очевидно, в результате всего того, что произошло с ним, эта фраза трансформировалась в его воспаленном мозгу в такое странное выражение. А она уже не могла никому ничего объяснить, так как ее психическое состояние стало совсем худо. Несколько тяжелых истерик сделали свое дело и после курса интенсивной терапии, когда удалось отстоять ее физическую жизнь, жизнь духовная осталась вне пределов нашего понимания.
Двигаясь по аллее рядом с ними, вы поймете, что вы для них не существуете. Эта любовь многократно исковерканная, обезображенная, изуродованная, скомканная и надломленная их поступками, мыслями, страхами, и надеждами застыла в какой-то невообразимо фантастической форме, и лишь ее слабый отблеск иногда мелькнет на их застывших лицах и прорвется: “Ты нервничаешь?” “А ты меня любишь как брат брата или как мужик мужика?”
Дорогой читатель, я уверен, что, читая эти строки, ты несколько раз думал про себя, что вся эта история несколько фантастична, да и мне слишком грустно было бы расставаться с тобой на столь “оптимистичной” ноте. Поэтому спешу тебя немного обрадовать. Все, конечно же, случилось по другому. Лин и Джерри на самом деле прогуливаются по аллее Франклина Рузвельта, но только не в больничном парке, а в центральном городском парке Хьюстона. Они счастливы. Рядом с ними бежит их маленькая дочка, а в коляске угукает малыш, которому вчера исполнилось четыре месяца.
Лин, конечно же, выучила в совершенстве английский язык. Она работает врачом в местном госпитале. По субботам они выезжают за город с друзьями на барбекю. Причем за рулем машины обычно сидит Лин, так как Джерри, согласитесь, выглядел бы глупо, если бы не мог себе позволить пару-тройку стопочек виски с друзьями.
Каждый месяц они участвуют в десятикилометровых забегах. У Лин стало здорово получаться. Она сильно изменилась и вряд ли бы, увидев ее сейчас, кто-либо из ее старых пациентов мог узнать в стройной подтянутой фигурке бывшую Лин. И Джерри, периодически поглядывая на рядом бегущую жену, не мог себе представить, как он раньше мог жить без нее.
 
 Когда они вдруг встречаются взглядом, он видит, как она хитро приподнимает бровь и как бы спрашивает: “Ты нервничаешь?” при этом теплая волна нежности накатывает на него и уже она, видя его искусственно нахмуренные брови и еле скрываемую улыбку, читает в его взгляде: “А ты меня любишь как…?” В этот момент они оба останавливаются и под одобрительные улюлюканья и свист мимо пробегающих людей, сливаются в долгом поцелуе.

Дорогой читатель, все, что ты сейчас узнал из моей истории, вымысел, хотя наверняка что-нибудь когда-нибудь из всего этого станет реальностью. И, как ни странно, это будет зависеть от тебя….