Пятый день откладывается дождь...

Пятый день откладывается дождь.
Серые, усердные, как фашисты,
строятся, густеют – все это ложь:
свыше им дозволено петушиться,

но не биться. Вместо войны парад,
вместо мести шествие, вместо смуты
суматоха… Сумрачные минуты
составляют сутки, мой камерат.

В неком помрачении неких чувств
кружишься по камере, полной хлама.
Меж вещами мечешься… Я мечусь.
Натыкаюсь. Падает. Мелодрама

из шпионской жизни, по Ле Карре:
горький недотепа, ошибка Ставки,
позабывший коды, пароли, явки,
обреченно прячется в конуре.

В чем мое задание? Дать сигнал
к бою? К отступленью? Не то. Ни сном ни
духом. Даже если когда-то знал,
для чего послали – уже не вспомню.

Наугад не выйдет. Одно из двух
не годится. Знание было точным.
Если что способно еще помочь нам -
то, по крайней мере, ни сон, ни дух.

Остается, ждать, что придет само:
голос в телефоне, записка в боксе,
реплика в беседе, лицо в трюмо…
Остается верить, что уберегся

планомерно, выжил для дела, что
дело не замедлит определиться,
и тогда, пронзительнее, чем птица,
вылетишь на улицу без пальто,

без сапог, без башни и без зонта,
ошалев от счастья, что вот пришло вот.
Чем душа вчерашняя занята –
для души сегодняшней только повод

к действию: здесь выстрелим, там зажжем,
здесь допустим синь, там сокроем мраком…
Встань под небеса, стань искомым знаком –
и тебя омоет твоим дождем.

ASh