Чудесный сон

Цветы устремляются к жёлтому солнцу,
И синее небо их листья влечёт,
Поэтому, верно, ко свету в оконце
Растенье зелёным в горшочке растёт

Созданий живых в моей комнате много,
Но только во мне разливается кровь,
Ярчайше теряются краски природы,
С востока ночной притянулся покров.

Серебряная отворилась зеница Луны,
Безучастно висящей в пыли,
А облако дышит в прошитую спицей
Дубовую грудь, говоря мне: "Терпи."

И лучик, забавно и бодро белея,
Едва показавшейся первой звезды
В хрусталик очей поспешил, но не грея
Не тронется жадно не текшей слезы.

Маэстро-ветрило, свободно играя
Свежезелёной оправой ветвей,
Как будто влетел, и не зная о ране,
Меня стал ворочить в постели моей.

Глаза, негодуя, закрылись под веком,
И не засыпая, я сон увидал:
"До боли любимого мне человека
Приветливый лик в облаках заблистал.

Тот образ парил высоко вместо солнца,
Стремительно свет испускал его взор,
Я видел златые вкруг образа кольца,
Боялся ослепнуть то встретя лицо.

Вокруг ни души, одиночество бредит...
Раскинулась всюду кромешная степь.
Хотя заслонился тот образ на небе,
В глазах моих встала конечная цель!..

И не приближаясь, я шёл к ней упрямо,
Смеялся в пути над шипами в ногах,
Я драл облака за преграду меж нами,
Их град в мою глотку швыряя назад!

Вот тучи умчали: открылось светило,
И спину согрело, лишь в грудь посмотрев.
Окутало горло насквозь паутиной,
Гремучая жажда сжигает хребет.

Любимая в выси струила, как фея
Задумчивый звук, словно воду лила.
Лучи испускались от нежного пенья;
Она в облаках над землёю плыла.

Простёрлись к лучам мои руки коснуться,
Как плетью по ним снова дождь захлестал.
Позволив себе от удара согнуться,
"Ей, ты!",- я на тело своё осерчал.

Годами шли ливни, пуская на веки
Живительно пресные струи мне в рот,
Но тщетно. Не в помощь бы были и реки:
Смертельная жажда на сердце цветёт.

Когда я пнул камень в туман, словно тенью
Меж Нею и мной распростёршего тишь,
Пустилась долой, всё кружащая чернью
Над тлеющим телом моим стая птиц.

Окованный жаждой, в бреду и сметеньи
Нащупал улыбку я в сердце своём...
Ладонь на плечо возложивши несмело,
Я вырвал рукой себе руку рывком.

Напиться хотел своей крови наивно,
Унять болью боль я надеялся всласть,
Эх, с кем не бывает, и вышло обидно,
Я просто сластил бесам тёмную власть.

И пил свою кровь на последнем дыханьи,
Когда в тёмном небе открылось окно,
Родное лицо пронеслось в нём фатально:
Пульс замер на облик небесный её."

Читатели! Сон пробуждением красен!
Слегка приоткрылось здесь око моё,
За ним и второе: лежал я в кровати,
Я жив! не кружит надо мной вороньё.

На радости дёрнул я спицу из сердца
И встал в вышине облаков караван,
Своё потому в небе каждому место,
Что равным средь них отыскаться нельзя...

Округа повсюду покрылась цветами,
Вернулись лучи, улетавшие прочь,
Округу когда ещё в сон уклоняло;
Привеяло утро, откуда и ночь.

Но Солнце всего лишь на небе светило.
И пот вытирая на лбу ледяном,
Улыбку пустил я на мысль, что твердила:
"Сколь сказочный, чудный увидел ты сон!"

9 июля 2005 г.