Ромео и ДжульЕБтта - Глава 1 Картина 4

Ромео и ДжульЕБтта - Глава 1 Картина 4

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ!!!   В данном тексте присутствует ненормативная лексика.

Глава 1
Картина 4. В доме у Капулетти.

АВТОР

****ство в доме процветает,
Только вечер наступает,
Крики вздохи, кутерьма,
Сводят девушку с ума.

Под балконом в тихом саде,
Примостившись к бабе сзади,
Конюх пялит раком прачку,
Как кобель **** собачку.

Повар, трахает кухарку,
И в его объятьях жарких,
Та ретиво поддает,
Пока он её ****.

А Джульебтта смотрит в сад,
И рукою чешет зад,
Наблюдая эту схватку,
И со смаком трет мохнатку.

Себе места не находит,
Так, и так, рукою водит,
Клитор щиплет налитой,
Шаловливою рукой.

Хохотушка и резвушка
Молодая потаскушка,
Жадно ждет свою любовь,
Заиграла в девке кровь.

ДЖУЛЬЕБТТА (разговаривая, сама с собой)

Ну когда же, ну когда,
Примет *** моя ****а?
Мне пятнадцать скоро лет,
А контакта еще нет.

Царит вокруг такая атмосфера,
Что бабы все не могут жить без хера,
Лишь только вечер настает,
Все половою жизнию живет.

И украшают дома стены,
Искуснейшей работы гобелены,
На них одни лишь эротические сцены,
Воплощены предельно откровенно.

Венера вот, а рядом с ней Вулкан,
Прелестная красавица и похотливый старикан.
Вот баб кентавры смачных похищают,
А вот, уж продолженье, как они им засаждают.

Вот пламенный и полный сил Персей,
Схватил руками Андромаху, он за яблоки грудей.
Вот цепь прелестных аллегорий,
Как змею засадил своё копьё Георгий.

Вот Леду лебедь ублажает,
В манду ей, клювом засаждает,
Вот на Данаю, золотистый дождь пролился,
То Зевс над ней, бесстыдно поглумился.

Геракл и Самсон Марию Магдалену,
Чихвостят в два смычка, поставив на колена,
Мясиста и дородна, вся от страсти изнывая,
Себя она ***м их смело подставляет.

А там раскинул ловко сеть,
Охотник девок знойных еть,
Поймает их и отъебет, не тратя лишних слов,
Смекалистый и ловкий ****алов.

Три грации в прекрасном знойном теле,
Стоят прижавшись, сдерживаясь еле,
А рядом с ними Апполон,
Какой же первой запендюрит он?

Резвятся с пастухами здесь пастушки,
При беглом взгляде видно ебари одни, другие потаскушки,
Тончайшие работы нитка к нитке,
Запечатлели их порочные улыбки.


АВТОР, наблюдая за Джульебттой.

О чем, Ты думаешь, девчонка по ночам?

ДЖУЛЬЕБТТА.

О том, как я лихому парню дам!
Все, чем меня природа наделила,
Ему отдам с неистовою силой.

Как жаждется в её созревшем теле,
Мечты о ебаре шустрящем на постели,
Который бы в порыве неудержных сил,
В её ****у свою змеюку запустил.

В ****е её раскрытой пасти,
Кипят шекспировские страсти,
Одна возможность их унять,
****ой улечься к верху на кровать.

И в такт ударам от сердечка,
Вставлять в манду по-малу свечку,
Водить, вращать и щекотать,
Чтоб наслажденье испытать.

Вся жизнь её наполнена мечтой,
О доброй палке, кровью налитой,
С ней пробуждается и спать она ложиться,
А ночью, сон все тот же, сниться, сниться.

ДЖУЛЬЕБТТА, слыша шорох за стеной и приникая к замочной скважине,
слышится комментарий автора.

АВТОР

Бывает, что в соседней комнатенке,
Прильнувши к щелке, видит юная девчонка,
Как няня важно разлеглась,
Видать, её папашу заждалась.

У кормилицы ****а,
Чисто вымыта всегда,
И частенько Джуля слышит,
Как кузнечный мех та дышит.

От избытка ощущений,
Члена мощного внедрений,
Это батюшка-отец,
Почесать зашел конец.

Он в неё вправляет туго,
Несгибаемого друга.
Волю дав своим мечтаньям,
Весь в запале обладанья.

Уж он её как надо разутюжит,
Исполнит на пятерку долг свой дюжий,
Со всех сторон потрет её как надо,
И с переду, и с боку, да и с заду.

Пропорции же нянины подстать кувшину,
Изящно тонка там где тальи середина,
И к верху расширяется слегка,
А вниз как бочка круглятся бока.

Ну, а объем её желез молочных
Отца волнует, это то, уж точно,
Увесистое их такое колыханье,
В отце рождает супер обожанье.

И кожа белая, белее творога,
И аппетитно статная нога,
И колыханье сисек под рубашкой,
Особой спелостью налиты её ляжки.

Рождает в нем безудержную похоть,
Не может дня пожить, чтобы её по жопе не похлопать.
И в гущу складок скользких не нырнуть,
И не облапить налитую грудь.

За жопу толстую возьмет,
В манду ***ло заведет,
И так как станет ему любо,
Так и **** её голубу.

Она же хоть и фыркает,
Но вместе с тем смеётся,
А как до дела с ним дойдет.
То с сердцем оторвется.

ДЖУЛЬЕБТТА, смотрит в щель и комментирует увиденное.

Дверь скрипнула, он шмыг и няни круп спешит огладить,
Ища дыру чтоб кол в неё приладить,
Залупу он к ****е, приставил как к мишени,
Без промаха, стремясь, попасть в ворота щели,

Он с нетерпеньем ждет когда кормилица,
Его объятиям навстречу оттопырится,
Подставив под атаку пышный круп,
Вместилище для огненных залуп.

И импульс жопою своей, как следует придав,
Засунул сходу, весь свой член в неё загнав.
Искал хоть в спешке, суетливо, но нашел,
И поршень с чваканьем, в манду её зашел.

И ощутив потенции накал,
Её разгоряченным членом забодал.

СЕНЬОР КАПУЛЕТТИ (с чувством обращаясь к кормилице)

Соскучилася верно, чай?
А если так, вот на-ка, получай.

КОРМИЛИЦА (в ответ на обращение сеньора Капулетти)

Спросить я Вас хочу, что это за манера,
Улучивши момент, вставлять без спроса хера,
Без подготовки, без вопроса,
Так делает лишь хряк для опороса.

Ещё нетерпелив то, так, пожалуй бык,
Он тоже брать, что хочется привык,
С размаху вздыбиться всей тушей, он на коровенку,
И знай сует ей, членом под печенку.

А как натешится в неё вставлять своё корень,
То замычит, вполне собой доволен,
И заспускает, бурною струёй,
В утробу напуская сок горячий свой.

Вот так и Вы мой страстный господин,
Ко мне подкрались с перцем вдруг своим,
И начали справлять свою нужду,
Свою елду, заправив мне в ****у.

АВТОР (в виде комментария).

Читатель, согласись, немалый возбудитель,
Сношающий кормилицу родитель,
Собой снующий у нею внутри,
Да так, что из ****ы струятся пузыри.

Той самою, налитою елдой,
Что некогда свершила мощный отпрыск свой,
И жизнь её младую зародила,
Чтоб матушка потом её родила,

Чтоб весны с зимами встречать,
Свой день заветный поджидать,
Когда в ней чувство жаркое проснется,
И, чувству подчинясь, она дорвется.

Открывши новый жизненный этап,
Который наступает в жизни баб,
Отметив сломанною кровяной печатью,
Возможность к траханью и скорому зачатью.

Исторгнул торжества безумный крик,
Из горла хриплого старик,
Достигший пика наслажденья,
Дошедший с ней до исступленья.

Стараясь не погрязнуть в скуке и быту,
Сношает он служанку ту, и ту, и ту,
И мысль твердя, что годы шарма добавляют,
Кормилицу свою чесать не забывает.

КОРМИЛИЦА

Идут года, забот мне добавляя,
Я положение и значимость в семье приобретаю,
И набираю формы пышные дебелых я телес,
Одновременно набирая в доме значимость и вес.