Потом было все...

Потом было все - ошалевший ноябрь,
Не знающий, чей он - осенний, иль зимний,
Как будто соблазном охваченный схимник,
Не знает, что выбрать - любовь, иль алтарь.

И были дела. И не нужные, так,
Чтоб только заполнить пробелы свободы.
И всем обстоятельствам грустным, в угоду,
Рука не касалась забытых бумаг.

И был нелюбимый. Когда - то любил.
Привык, как к ненужному больше предмету.
Потом было все. После теплого лета,
Такая жестокость - лишение крыл.

В сугробах тропинки протоптаны. В них
И мне предлагают - пешочком и в прозе.
И я с миролюбием выйду из позы -
Не плохо пройтись иногда на «двоих».

Но вот без любви? Где - то память – листок,
Хранит безупречно кристальные мысли.
Но в нем далеко опоздавшие числа,
И нотки отчаянных слов между строк.

И в этой тоскливости серых домов,
И в этих лесах окультуренных скверов,
С надеждой кричит мне, проказница ВЕРА:
«О, верь мне! Потом было все! И ЛЮБОВЬ!»