Обычный день

Вот и прошел еще один день жизни, обычный…
А если беседовать в кругу жеманных «аристократичных» барышень, можно много наговорить о том, как чудесен каждый день этой жизни, чтоб они, пусть не почувствовав истинности этих слов, хотя бы сделали вид, (умирая от досады), что прекрасно понимают в чем дело.
Осень… Она у двери, то стучится, то ластиться: «Пришла, открой!»… Как в сказке про серого волка: «Ах, козлятушки, вы ребятушки, отопритеся, отворитеся…». А кто звал? Не званым гостям не рада. Делаю вид, что не слышу.
Потом пришла тоска. А той вообще не надо открывать: ходит здесь, словно хозяйка… мебель двигает, двигает вещи, вызывая то там, то здесь непрошеные воспоминания. Вот, кажется знакомое лицо – и запах хвойный, ромашковый…. Не уходи!!! Ах, нет, кажется, показалось… Чтоб быть неуязвимой для нее, я становлюсь каждый день жестче. Я не прячусь от мира, нет, я просто становлюсь частью этого безумного и жестокого мира: я вживаюсь в него.
Иногда идешь по улице, и вдруг совершенно случайный, из неведомого будущего, из небывшего прошлого возникает свет: свет глаз, обаяние и искренность улыбки, открытость и распахнутость души. Не сразу веришь, а, обернувшись, лишь в воздухе ощущаешь все тот же запах полевых ромашек.
Очнуться от этого небытия помогает чья-то боль. Живу - не живу? Чувствую – значит живу! Значит, способна еще сострадать, верить и желать искренне счастья другим, не себе.
А ближе к ночи - стихи. Думаю о теплых и нежных губах, все о тех же ромашках, о смехе своего ребенка, а пишется все о той же неотвязной тоске: «спаси-сохрани», «слез – всерьез», «дна – без сна».
А когда уже спят, назойливо и неумолимо ощущаю дуновение летнего ветра, прикосновение к ступням белых ромашек и запах молодой хвои…
Спаси-сохрани…