Жил-был Дурень

…Жил-был Дурень. И поскольку он был Дурень, то решил он искать Мудрость, Любовь и Счастье. И хоть он был Дурень, он чувствовал, что они связаны…
Но всё же он был Дурень, и потому он искал их лишь для того, чтобы быть счастливым, прежде всего, самому и возвыситься этим над остальными, и из-за этого ему это было не позволено и запрещено найти истинное, и он был обречён находить ложное, не понимая, почему он ошибается – ведь он обманывал себя, полагая, что ищет их для многих… И он использовал друзей, не понимая смысла слова «дружба», в своих поисках, и остался один, хотя он умел быть товарищем, ведь слово товарищ происходит от слова «товар», а он был жаден и честолюбив… Но страшнее всего была его гордость – она требовала поклонения своему рабу от других, и заставляла его презирать прочих, отличных от него… В добавок, он был жесток и мстителен по отношению к своим врагам и требователен к тем, кого он использовал (друзей-то не было).
Но всё же Дурень был не так уж плох – при всём этом он не хотел никому зла и сочувствовал тем, кому было плохо, даже врагам, но он мнил себя лучшим, нежели остальные. А ещё он умел прощать тем, кто не мог обойтись без него – он любил быть нужным. А ещё он любил постигать суть вещей и явлений и чувств, ведь тогда можно всё сделать верней и лучше, чем кто-либо другой…

И вот как-то раз Дурень полюбил так чисто, как и хотел, так бескорыстно, как только мог, так самозабвенно, что перестал любить и ценить не только себя, но и свои чувства, и саму свою Любовь, и даже сам поиск её.
Но он был Дурень, и она не могла полюбить его, ведь Дурень долго выбирал её из других, и все они, и он тоже, были много хуже её.
Да с тех пор он и не знал человека более совершенного, чем она: она всегда опережала его с тех пор в построении себя, хотя и шла несколько отличным путём.
И он сделал для неё то лучшее, что он мог: он позволил ей любить того, кого она хотела любить. Ведь Дурень хотел поделиться с ней всем, что имел для себя в своём мире, но не знал, как… Но ей не нужно было его «всё» и вообще всё – ей нужна была свобода. И он дал ей свободу.
А, чтобы она совсем уж не тревожилась, жалея его, он умудрился – и как получилось?! – научиться ради Любви убивать Любовь…
 И он убил…

Любовь-то он убил, но вот потребность в Любви не дано убить никому – ведь она нужна всем, чтобы жить, чтобы создавать. А когда не способны Любить, то ищут ласки, простого человеческого тепла – ведь неумение Любить есть слабость, а, когда есть слабость, ищут костыли, или, если уж совсем ломаются, уходят из жизни.
Но Дурень любил быть полезным и решил, что если он никому не нужен, то можно принести себя в жертву кому угодно. Но жертвы принимают лишь такие же жертвы себя, какой был и он. И они так же приносят себя в жертву другим – от отчаяния…
Но жертвы не приносят никому счастья: поступаясь частью себя, они теряют эти части, и так они постепенно распадаются, сливаясь друг с другом, врастая друг в друга, и перестают замечать друг друга, и начинают снова искать недостающего снаружи, и уже ничего не теряют, расставаясь…

И так он жертвовал собой три раза…
И каждый раз Дурень думал, что нашел Любовь снова, но она – влюблённость – кончалась, а настоящая Любовь не кончается… Её только можно убить, если уметь.
Один раз он даже смог испытать озарение – ведь все сильные потрясения и эмоции вызывают шок, стресс, выход из которого часто происходит через изменение взглядов, мировоззрения, нравственности, психики и, в конце концов, мышления – а страдания очищают душу, искупая грехи (поступки против самого себя, своей совести и своей сущности, прежде всего, и против сущностей других).
И так дано ему было начать постигать… Но постижение возможно лишь через страдания… Но Дурень заплатил за это: он почти потерял себя, он почти потерял – а, может быть, и потерял, – свою душу, и он, вполне возможно, отдал за это саму возможность быть Счастливым – ведь «сердце мудрого в доме плача, а сердце глупца – в доме веселья» (Библия, притчи)…

…И он понял, что Мудрость есть Любовь, что цена Мудрости – Счастье, что в основе Счастья лежат Любовь и Свобода, которую надо отдать ради Счастья, чтобы получить новую Свободу, и что для обретения Свободы нужна Мудрость, и что прорыв в одно из звеньев этого замкнутого круга приведёт к необратимому постижению всего круга, осознанному или нет.
Но постижение невозможно без Любви ко всему этому миру и этой жизни – ведь постичь можно, только Любя – как бы ужасны или прекрасны они ни были…
И постижение невозможно без Любви к людям, как бы порочны или несовершенны они ни были…
…И он простил им их несовершенство, и поЛюбил мир, и Дурень возблагодарил Бога, за то, что он создал то, что создал, и позволил нам создавать то, что мы можем создавать. Но он был обижен – и, может, зря – что нигде нет достаточного ответа на вопрос «почему?»…
…И чувство постижения принесло ему истинное наслаждение от единения с миром, природой, сутью бытия… Но он искал простой человеческой, а, может быть, и непростой, Любви, чистой и настоящей, такой, какую он уже испытал, и какую он помнил…
И ему повезло разглядеть, что всё время, пока он приносил себя в жертву, он Любил, но не понимал этого, потому что, гоняясь за призраками, обманывал себя, и потому, говоря с другими, уже был правдив – ведь он не знал, что это была ложь…
А ещё он понял, что человек всегда – если он когда-нибудь умел – Любит кого-нибудь по-настоящему, потому что «свято место пусто не бывает», и надо только уметь узнать её, не ошибиться…
 А ещё он понял, что Любить умеют не все, не все знают как, но этому можно и нужно научить…
Но он понял, что поЛюбил девушку, которая просто не понимает Любви, и не может её узнать, потому что она обречена гоняться за призраками, которые рисует в своём воображении, ещё много лет – ведь она даже не понимает и не страдает от своего несовершенства, а от него, который мог бы на них указать, отказывается…
…И Дурень, который стал уже несколько большим, нежели Дурень, только осознав, что он таков, понял, что он может прождать её всю жизнь, и ему не будет даже это в тягость, если ему не повезёт ещё раз, и он не поЛюбит кого-нибудь ещё. Но ему кажется, что ожидание будет напрасным…
…И ещё он понял, что страдания не бывают напрасными…

И он знает, что когда-нибудь он найдет своё Счастье, но оно не будет только его, но будет сверкать для многих – ведь иначе не может быть…
И он знает, что теперь навсегда останется Свободным, ибо хочет Счастья и знал Любовь…
И он знает, что он кого-то всегда Любит, и это помогает ему жить и позволяет творить…
И он знает, что Мудрость не может быть постигнута до конца…
И он узнал, что утратить разум так просто – достаточно лишь согрешить и, не понимая этого, не раскаяться…
…но, раскаявшись, прозреваешь снова.

P.S.
И я так жил, мёд-пиво пил, по усам текло, а в рот попало – так горько стало…

Свобода не в том, чтобы делать то, что хочешь, а в том, чтобы создавать причины этих событий, пусть даже они – причины и следствия – не кажутся связанными, на первый взгляд. И, следовательно, свободным может быть лишь человек, изучающий эти связи, постигающий их.
Да и отыскать их – нужно быть умельцем. Некоторые постиг я, о некоторых прочитал, многих не знал, о ещё больших никогда не узнаю.
Я – свободен, так как я живу в процессе постижения.
Я – свободен…

Дата создания 21.11.00

P.P.S.

«Этап»

Однако недолго был счастлив Дурень. Ибо он разделил жизнь на части и, найдя их, утратил целое. Имея цель – найти и постичь Любовь, он был Счастлив, и на Пути он обретал и владел Мудростью. Когда же он понял или всего лишь посчитал, что он нашёл Её, он утратил всё разом, ибо увидел, что всё – тлен, и что лишь тлен несёт нам – людям – Вечное, и только бессмысленная суета дает людям то, что они зовут Счастьем, Любовью и Мудростью, только потому лишь, что она даёт им Путь или путёчек.
Лишь Цель дарует нам Путь, и лишь тогда мы счастливы, когда не осознаём, что владеем. Забывать – великий дар…
Достигнув же Цели, он потерял её, ибо, стремясь к абсолюту, которым он её мнил, поставив его пределом стремлений и достигнув его, он не знал, куда идти дальше. А удержать Любовь, дать почву, на которой можно было бы поддерживать содержащее её, может лишь мирское. Но, ища высокое, он никогда не любил низкое. Потому оно всегда было тягостным ему. Как дерево не может жить без корней, так и высокое не может не опираться на низкое.
И поскольку пустота есть отсутствие, то по достижении Цели Дурень ощутил утрату Пути, и Великую Пустоту, охватившую его в отсутствие новой Цели. И Скорбь сковала его душу и лишила сил. А без духовных сил тело – лишь возможность присутствия человека, но не он сам. И потому, когда он увидел новую Цель, и Путь к ней его охватил Страх, и он лишил Дурня решимости идти дальше.
Так в жизни каждый неизбежно встретится со своим Страхом, и не один раз, ибо мы ходим Кругами, и Прямой не существует. Только каждый раз Страх будет казаться новым, ибо всегда есть противоположность, которую мы должны преодолеть и которой становимся сами. «Избыток одного рождает его противоположность» – закон, сформулированный ещё Аристотелем. Избыток блага общего приводит к слабости единичного, что влечёт за собой слабость общего, избыток тягот общего приводит к усилению единичного, так как слабые погибают, и остаются лишь сильные, которые становятся способными принести благо общему… и так далее – по Кругу.
Все мы становимся своей противоположностью. И все мы обязаны бороться с нею. Остановившийся – умрёт…

Но Дурень пока жив, хотя и сомневается в этом…