Остановить ураган

«Я больше не могу жить с этой ношей на душе. Самим своим существованием я делаю тебе больно и вижу твою боль. Я кажется нашел выход. Надеюсь, ты поймешь и простишь меня. Прощай»
Эту записку он написал мне в апреле. Он тогда думал, что уезжает навсегда. Но она снова выкинула его и он вернулся. Записку я хранила в фотоальбоме с нашими старыми снимками. Он никогда больше не вспоминал о ней. Он так и не узнал, что я ее сохранила.
Зачем я это сделала? Тогда я и сама не знала. А сейчас я понимаю – судьба вела меня уже тогда к этому шагу. Все предопределено.
___________
Все началось в сентябре девяносто восьмого. Мы со Славой тогда еще учились в аспирантуре, были уже два года женаты и жили в общежитии. Вадику тогда было пол года. Мы были молоды и, все еще, счастливы.
Как подземный гул перед землетрясением, как дальние раскаты приближающейся грозы однажды раздался стук в дверь нашей комнаты.
Слава открыл и она вошла в нашу жизнь. Уверенно и неотвратимо. Сняла узконосые кожаные полусапожки и поступью королевы пошагала по моему счастью. Она даже не слишком обратила внимание, когда Слава представил нас друг другу. Она была переводчиком его статьи. Он тогда был одержим идеей напечататься за рубежом. И я ей была не интересна. Ей нужен был мой муж.
Я сразу прочла это в ее глазах: как она смотрит на него, как наклоняет голову в знак согласия. Взяв сигарету, она всегда ждала, когда Слава прикурит ее, и тогда ее тело все вытягивалось в его сторону, вся поза говорила: «Возьми меня!». Слава не замечал, не понимал, но уже принадлежал ей.
Никто не в силах остановить ураган.
У нее были короткие темные волосы и большие, словно удивленные, карие глаза. В ее облике было что-то обманчиво-наивное. Никто и никогда бы не разглядел за этой милой мордашкой ее истинной змеиной сущности.
Через три недели он в первый раз ушел от меня.
Я была раздавлена, уничтожена, растоптана. Мне казалось, что жизнь кончилась, я никогда не стану снова счастливой. Оставалось жить ради сына. Потом я защищалась, устраивалась на работу, писала статьи… и существовала.
Я приняла и простила его. Он пришел такой разбитый, опустошенный, уничтоженный. Она просто выбросила его, как наскучившую игрушку. А здесь у него сын, который его не видел два года и уже забыл, что у него есть отец. Здесь я, которая так страдала после его предательства. Я смотрела на него и злорадствовала. Пусть ему будет так же плохо. Пусть он знает, как больно порвать сердце на части. И все же я его любила. Я приняла его.
___________
Как могут жить двое людей, переживших разрыв, измену, предательство? Так же как и другие, счастливо избежавшие этой участи. Мы снова любили друг друга, стараясь не вспоминать о времени, прожитом врозь. Слава стал печататься все чаще, в доме завелись деньги. Его имя приобрело некоторую известность в научных кругах. Я работала, занималась домом и сыном… Жизнь устоялась.
Я не знала, что однажды павшее на нашу семью проклятье не оставит нас так просто.
Она вернулась. По прежнему красивая, уверенная и жестокая. Все та же обманчивая невинность вуалью прикрывала демона. Он как собачка пошел за ней.… Чтобы снова быть брошенным, разбитым… Чтобы снова вернуться ко мне зализывать раны через 4 месяца. Второй раз простит проще. Словно уже есть сценарий и ты привычно следуешь ему, не задумываясь, привыкнув к тупой, раздавливающей боли где то там, где прежде была душа.… Где остался ее пепел.
И снова пошли годы. Жизненные перипетии, сын, заканчивающий школу, докторская диссертация, семинары в Европе, отдых на Черном море… Слава превратился в полноватого лысеющего очкарика с одышкой, а я тратила треть бюджета на безрезультатную борьбу с целлюлитом и морщинами.
Они встретились в Праге, на симпозиуме. Из Праги он приехал на 4 дня, собрал вещи и оставил мне записку.
Когда он снова вернулся, я была готова. Фенобарбитал выписывали маме от бессонницы, и я взяла немного себе (для личного пользования). Записка подтвердит его намерения…
В то утро он пожаловался на головную боль. Слава изредка страдал мигренями, не позволявшими заснуть. Этого случая я и ждала. Совершенно не внимательный к своему здоровью, он спокойно отнесся к предложенной дозе «новое лекарство – на основе трав. Попробуй – мне всегда отлично помогает». Дополнительная порция была в чае и минералке на ночь. Он не проснулся утром. Была среда, лето, сын у бабушки на даче, я по средам обычно в библиотеке. Никто не стал проверять, что именно в этот день я ушла пораньше.
_______
Прошел год. Что творилось в моей душе? Ничего. Ни боли, ни сомнений, ни сожалений… Он убил во мне все то, что когда-то любило его. Он? Нет, это она! Стерва. Не имеющая ни совести, ни даже простого сострадания. Он всегда принадлежал ей, я лишь на время получала его… в аренду. И я уничтожила ее собственность, в глазах окружающих – только она повинна в его самоубийстве. Плохо ли ей от этого? Есть ли сердце у этой холодной расчетливой твари? Болит ли оно об ушедшей человеческой жизни? Не знаю. Мне все равно.
_________
Говорят животные чувствуют приближение землетрясений, ураганов, наводнений… Наверное именно это чувство мучило меня весь тот день. Неосознанно я боялась ее прихода. Может быть каждая мать так трепещет перед знакомством с любимой женщиной сына? Все же трудно смириться с тем, что уже не я одна занимаю место в его сердце.
Они вошли в месте. Сын что-то говорил, представлял нас, смеялся… А я смотрела только на нее и не могла вымолвить слова. Это была ОНА. Светлые локоны, свежесть 19 лет, губы сердечком – она совсем не была похожа на ту, которая отняла моего мужа. Но я узнала это обманчиво-невинное выражение чуть удивленных широко распахнутых глаз, эту улыбку атакующей змеи, эту поступь королевы. Она пришла забрать моего сына…