Чукотская

Плохо быть тюленем, а моржом тем паче!
Век свой коротаешь жопою во льду.
Только чукчей надо! Чукчей, не иначе!
Чукчей быть почетно – в чукчи я пойду.
Я зайду к министрам, выберу почутче.
Попрошу его я в паспорт записать,
Что еврей Любаров стал отныне чукчей,
Чтобы мог я чукчей по закону стать.
Он посмотрит криво, хлопнет пол рюмашки
И достанет ручку, подавив смешок.
Скажет, ухмыляясь, подписав бумажку:
«Что ж, евреем меньше, это хорошо».
И тогда довольный я залезу в поезд,
Молча с ног усталых сапоги сниму.
Я земле чукотской поклонюся в пояс
И вулканы точно груди обниму.
И Чукотка примет блудного сынулю.
Там я приживуся сразу на корню.
Буду я тюленям тыкать в морды дули
И кормить пингвинов, если догоню.
И женюсь, конечно. Что за жизнь без бабы?
Даже на Чукотке с кем-то надо спать.
А шесть раз в неделю буду по ухабам
Ездить на базары рыбу продавать
Ты прикинь - Чукотка. Холодно, однако.
С октября до мая всё метель метет.
А еврей по сопкам ездит на собаках
И на рынке чукчам рыбу продает.
Ну, смешно конечно, все как будто в сказке.
Из Москвы приедут, будут посмотреть,
Как еврей в субботу ездит на салазках
Чтобы детям чукчи было що поесть.
Будут журналисты ржать как от щекотки,
А Рома Абрамович, вечно на понтах,
Скажет, что отныне я Герой Чукотки
И звезду мне вручит о шести концах.
Ну, тогда, конечно, кровушка взыграет
И подскажут ночью мне отец и мать,
Что ближайшим рейсом Сахалин-Израиль
Улечу туда я. Рыбой торговать.