Воин

Поднимается жаркое солнце над холмами великого Рима.
У дворцовых ворот дремлет стража, предрассветной прохладой томима.
Вот несут паланкин два нубийца, в нем - изящная патрицианка,
Отирая платочками лица, вслед глядят два седых ветерана.

Пробежал по аллее мальчишка, видно, с весточкой важной посыльный,
Едет всадник, коня понукает, весь дорожною пылью покрытый.
В древнем храме, под сенью деревьев, свой обряд начинают авгуры,
Наполняются улицы людом, пробуждается в городе утро.

Вот шагает неспешно сенатор, облаченный в пурпурную тогу,
Крепкий, как подобает солдату, он бросает свой взгляд на дорогу.
Там, за пиками преторианцев, на красивой резной колеснице,
Выезжает божественный цезарь, всех приветствует взмахом десницы.

К Колизею стекаются люди, собирают народ зазывалы,
Там кровавое зрелище будет, убивать будут ради забавы.
На потеху толпе и власти, на погибель себе и другу,
На арену выходят воины, становятся полукругом.

Обращаются к цезарю лица, поднимают в приветствии руки,
Потирает ладони ланиста, он сегодня затраты окупит.
Гладиатор - лишь раб безвольный, времена Спартака миновали,
Начинают воины бойню, хоть вчера еще были друзьями.

Но жестоки правила схватки - хочешь выжить, убей другого,
Крики боли, пробитые латы, нет у них исхода иного.
А толпа ревет, рукоплещет, вечный Рим, кроваво-жестокий,
Город гордых мужчин и женщин стал един в желании крови.

Вдруг - замолкла толпа, отзвенела сталь клинков на арене кровавой,
Лишь один стоит уцелевший, от боев и от ран усталый.
На арене стоит гладиатор, он расслаблен, помят доспех,
И приветствует император того, кто отважнее всех.

Того, кто рожден был свободным, кто жил, сражался, любил,
Но пришли в его дом легионы, пепелищ расстилается дым.
Где рожден бесстрашный воитель? Там, где катит волны Дунай?
Или там, где в лесах германских раздается вой волчьих стай?

Может, он из земли иберийской, той, где солнце поит виноград,
Или с гор он пришел фракийских, от подножья могучих Карпат.
Гладиатор глядит на трибуны, но не видит праздной толпы,
Его мысли там, где когда-то посещали его мечты.

Где в бревенчатом теплом домишке, жизнь была привычно проста,
Там, где он, веселый мальчишка, целовал любимой уста.
Где охотился в древнем лесу, на медведя с копьем выходил,
Там, где он, средь рощ молодых, оставался с любимой один.

Переводит взгляд гладиатор, смело, дерзко на цезаря смотрит.
Обещают воину злато, но богатства воин не просит.
Он стоит, кровь с него стекает, кровь его, кровь тех, с кем сражался,
Знал кого, называл друзьями, но сейчас он один остался.

Вдруг грозою глаза блеснули, на губах устало - усмешка,
Рукояткой в землю воткнул он меч - и лег на него неспешно.
Он вернулся в свою деревню, к матери своей, и к любимой,
И не властен над ним ни цезарь, ни империя Вечного Рима...

Март 2005 г.