Попытка афоризма

Каждый раз, возрождаясь из пепла, Феникс теряет в весе.
Говоря о прогрессе, не надо видеть в прогрессе
продвиженье вперед. Зачастую идя назад,
обретешь много больше при том, что твой трезвый взгляд
не захочет потом возвращаться к пустым надеждам.
Безразлична раздетая истина к бывшим своим одеждам.

Птица Феникс когда-то была петухом. Как он, на заборе пела.
Переходит в роман без героя не только лишь повесть тела,
но и повесть мозгов. Превращается польза во вред.
Созревает на ветке сознанья к закату бред,
не считаясь, конечно, в глазах сослуживцев бредом.
Лишь тому, кто не знал ничего о себе, путь в свой космос немного ведом.

Мысль о том, что сегодня, сжигая подряд все трупы,
можно их возродить, безнадежно была бы глупой,
если б здравость ума не пришла к нам сегодня вновь.
Возрождать, что ушло навсегда, в особенности любовь
есть попытка всходить без вершины на ту же вершину,
либо Бога-Отца создавать нерожденному Сыну.

Чувство, выплеснутое наружу, едва ли расскажет миру
о субстанции плоти, как поднявший на сцене гирю
не придет никогда к размышленью о высших материях спорт.
Без реки существует лишь только в идее плот,
да и то в той лишь мере, какую она разрешает.
Прежде, чем утопиться в реке, все в песке утопает.

В человеке заложено больше, чем он в этой жизни хочет,
потому человек, уходя по колено, по шею в почву,
преждевременно умирает. Как говорится, нет
ничего постоянного. Тьма, облачившись в свет,
проникает в окно, забирается под одеяло,
но и этого ей, как мы видим и видели, будет мало.
 
Совершенствуясь в беге, мы видим не только цели,
но и то, что возможно когда-то на самом деле
станет больше, чем смыслом жизни. Впрягаясь в ярмо задач,
понукаем себя переехать черту. В природе кляч,
как и, впрочем, во всем, что способно передвигаться в пространстве,
есть уверенность в том, что сила разлуки в братстве.

Глупость передвигает горы без помощи Магомета.
Предвещает комета начало иного света,
как известно, того, что был изнутри, но не глад и мор.
Сердце со скоростью сороконожки уже заменил мотор
и, пытаясь найти в нем участье, находишь лишь только бензин и масло.
Низшая раса козырную бьет без усилий расу.

Кнут намного полезней, чем пряник, чем тот же бублик.
Вечнозеленый доллар монголо-татарином прет на рублик,
попирает пятою гривну, себе расчищая путь.
Градусник на пределе и человечества ртуть
растекается по ближайшим планетам с уверенностью Батыя.
И, убоявшись покоя точки, превращаются в запятые.

Всплеск культуры проистекает, как водится, много позже.
После жизни в болоте, после шершавой кожи
наступает, видимо, время нам неизвестных форм.
Книга прежде всего предлагает собою корм,
если есть чем жевать. Зубом мудрости перетирая знанье,
можно искру добыть почти в темноте сознанья.

Заживо умирая, хочется бить не одну тревогу.
Глядя в прошлое, трудно уже различить дорогу,
по которой ты шел до сегодняшних страшных дней.
Мысль о смерти пристала, как тот репей,
и ее отодрать, все равно что содрать всю кожу.
Оказалось совсем не таким, как хотелось бы, царство божье.