Последний поход самурая

Сквозь изумрудные бамбуковые чащи
Сопровождать назначенный судьбой
Он вез плененную девицу из повстанцев
И лошади не чуял под собой.

Раскосые оливковые очи...
Украдкою едва взглянув – краснеть...
Да он и сам алел как мак печальный...
Безнравственна земная круговерть.

И девочка с мечтой свободной птицы
В его руках покоилась сейчас.
Остаться с ней — и быть убитым в спину,
Пустить ее — нарушить свой приказ.

Так, удрученный мыслями кривыми,
Он правил лошадью по взгорьям и холмам.
И теплое дышало учащенно,
И рядом билось сердце. Пополам

Лепешку разделил он меж двоими...
И, изогнув дугой надменно бровь,
Все же взяла. Улыбка, тронув губы,
Исчезла... Ну зачем ты так, любовь?

Метался он безлунной ночью темной…
Неслышное дыхание... спала...
Она невинным шелестом бамбука,
Ростком зеленым в сердце проросла.

Он был чернее тучи, ехал тихо,
Он ей за ушко вкладывал цветы...
Бессмысленна борьба за право власти,
Когда у подданных совcем не те мечты.

И трепет пальчиков в его большой ладони,
Припухлость губ и тонкий стебелек
В плену одежд и тканей... Раздвоенье
За что всевышний на него навлек?

Но с безупречной маскою бесстрастной
Довез... И с плеч долой под сто замков.
Из приоткрытых губ сорвался шепот…
Но самураи не выносят слов.

Сквозь изумрудные бамбуковые чащи
Он гнал коня, рубил мечом кусты,
К святым отцам... за каменные стены...
Спалив дотла все чистые листы.