Опиум для Народа маленькая трагедия в 4-х действиях

В 62-ю годовщину начала Курской битвы от всего сердца посвящаю этот незрелый плод своего вдохновения горячо любимому фельдмаршалу Эриху фон Манштейну и всем офицерам и солдатам Вермахта. Lieber Erich,

будь хоть бедой в моей судьбе,
Но кто б нас ни судил,
Я сам пожизненно к тебе
Себя приговорил.

(К. Симонов)

* * *

«В мире будете иметь скорбь; но мужайтесь
(крепитесь)», сказал Спаситель;
«Я победил мир».
Н о в ы й З а в е т

«Мы, защитники Небес - обыкновенные убийцы».
Д ж и р о л а м о С а в о н а р о л а, «Замкнутый круг»

«Евреи – это самый замечательный народ мировой истории,
 потому что они, поставленные перед вопросом:
быть или не быть, со внушающей ужас сознательностью
предпочли быть какою бы то ни было ценою:
и этою ценою было радикальное извращение всей природы,
 всякой естественности, всякой реальности, всего внутреннего мира,
 равно как и внешнего».

Ф р и д р и х Н и ц ш е
«Антихрист (Проклятие христианству)»


* * *

П р и м е ч а н и е: автор излагает свое видение отдельных библейских событий, так что написанное здесь может либо не совпадать, либо иначе интерпретировать официальную точку зрения, на абсолютную историко-мифологическую истинность и не претендуя. Вдобавок, в данном случае Библия наделяется той ролью, которую выполняю в современном обществе СМИ: кто поручится за их стопроцентную достоверность? – Никто. Так где гарантия, что в Библии описано все так, КАК БЫЛО, а не так, как ХОТЕЛОСЬ БЫ, чтобы было?
Просьба к читателю, ко всему прочему, не считать автора взбесившимся нацистом и антисемитом: первая редакция поэмы, взятая за основу, была написана в 2000 г., когда автор находился, так сказать, в поиске самого себя. На этом пути неизбежны пробы и ошибки, тем более, в таком тонком деле, как политика. Я тогда действительно качнулся в сторону этих взглядов, отрицать не вижу смысла: что было, то было. Я не отрекаюсь от своего прошлого, но умею также признавать свою неправоту.
Нить повествования я оставляю прежней, переработав лишь отдельные моменты по форме и содержанию; внес кое-какие изменения в структуру произведения. В целом, на мой взгляд, эта вещь интересна с художественной точки зрения, а также представленным возможным ходом/поворотом истории и освещением известных исторических событий. Я не пытаюсь убедить читателя, что все было именно так. Во всяком случае, то, что касается взаимоотношений Иуды и римского наместника, Понтия Пилата. Однако согласитесь, кто поручится за то, что так не было? Кто возьмет на себя смелость утверждать, что Библия непререкаема?

* * *

Д е й с т в у ю щ и е л и ц а:

«Христос» - авантюрист, возомнивший себя спасителем человечества и сыном Божьим.
Германский (арийский) рыцарь – собирательный образ. На его место можно поставить любого германского военачальника.

Персонажи сна еврея:

Иуда Искариот - еврей, пытающийся преодолеть «проклятие нации», и мечущийся между жаждой наживы и душевным благородством
Понтий Пилат - римский наместник в Иудее
Иисус Христос - «Мессия», «сын Божий» - нет на планете человека, кому он не был бы знаком, но автор позволил себе посмотреть на него под несколько иным углом зрения.

* * *

Д е й с т в и е 1: Сон еврея

Пролог

Жил в граде Божием еврей.
Задумал как-то лиходей
По миру счастья поискать,
Добра себе в карман набрать.
И долго ль, коротко ли он –
Как пылко в звон монет влюблен! –
Так грезил, мыслил, горевал:
Совсем в отчаяние впал,
И видит вдруг однажды сон:
Сверкает золоченый трон,
Толпа в безмолвии взирает,
И, ниц упав, благословляет -
Вновь обретенного царя.
«Восхвалим Бога же, друзья!» -
Повсюду крики раздаются,
Вино и мед рекою льются;
Все славят нового владыку –
Казался тот и впрямь великим;
Скользили лодки по реке
И лес шумел невдалеке…

Ввысь взвился глас его суровый:
«Запомнить вам велю я слово,
И свято следовать ему,
Служить лишь Богу моему!
В мои он истину уста
Вложил. И путь мой до креста
Устлал тиранами, цепями…
Но быть ль евреям, нам, рабами?! -
Мы миром властвовать должны.
Дерзки мы будем и сильны!
Внемлите мне! Вперед, к блаженству,
К еврейской крови верховенству
Я вам дорогу укажу
И щедро вас я награжу.
Держитесь Божьего закона;
Хулу презрите и поклоном
Вам на нее след отвечать;
Врагов глаголом покорять.
Но после их казним, шутя» -
 
Так он, немного погодя,
Спустился к водам Иордана -
И нет, казалось, в нем изъяна -
Вокруг стихали голоса;
Воздев там руки к небесам,
Он продолжал: «О, Божьи чада!
Зовите римлянина братом:
На лесть ведь падок он, дурак;
Мы тут возьмем его в кулак,
И я секрет открою вам:
Господства римского годам
Уж вышел счет. Пред Иудеей
Падет весь мир. Мы одолеем
Всех нечестивцев племена;
Земля их в прах обращена
Да будет нами. Мой завет
Вам - одурманить белый свет.
Чтоб веру вашу укрепить,
Вас должно чудом удивить».
И так он с этими словами
Взлетел, как птица, над волнами;
Под изумленный крик зевак
Он осторожно сделал шаг.
Затем – другой, смелее – третий
И кто бы смог сейчас поверить
В такой затейливый рассказ!
Не сводит восхищенных глаз
Хмельной с кудесника народ;
И весть о нем теперь дойдет
До господина сих владений –
До Рима, матери империй.

* * *

В учениках его примерных
Всяк ходит ныне шарлатан;
А люд дремучий, как ни скверно,
От слов его как будто пьян…
Гляди-ка: жид идет навстречу:
Он будет сладостные речи
С тобой вести про свой товар;
Всучит он тот тебе, что стар,
Дурен, негоден – не зевай:
Еврей обманет: так и знай!
Тебя, глупца, он оберет,
А «богоизбранный» народ,
Нам «Царство Божие» пророчит,
Нас истребляя между прочим;

Безмолвны жертвы, будто стадо,
Но им, быть может, так и надо.

***

Сцена 1: Понтий Пилат

Пилат нахмурился сначала,
Изрек: «Такого не бывало,
Чтоб мнил еврей себя царем:
Мы живо спесь с них всю собьем!
Опять несносные восстали.
Мы их жестоко подавляли,
Расправа ждет их и сейчас –
Таков мой будет вам указ.
И за Иудою пошлите!»


Сцена 2: Иуда и Понтий Пилат

Иуда

Я здесь, мой славный повелитель!

Пилат

Знаком ли некий Иисус
Тебе из града Назарета?

Иуда

Да, господин, слыхал об этом:
Торговцев в храме разогнал.

Пилат

Царем смутьян себя назвал!
Так земляков околдовал,
И римлян дерзко оскорблял,
Что род их снова стал роптать.
Покою Рима угрожать.
Бывало, ты за ним ходил:
Так чем бы ты мне пособил?
Его я должен изловить.

Иуда

Тебе я счастлив послужить!

Пилат

Твое усердье оплачу,
Когда мерзавца захвачу.

Иуда (раболепно кланяется).

Пилат (кивком головы принимает его выражение почтения)

Как прежде делал ты, бывало.
Вот будет в чем твоя работа:
И день, и ночь за этим сбродом
Следи и лестью не гнушайся,
Его речами восторгайся,
Как прежде делал ты, бывало.

Иуда

Мое уменье не пропало!

Пилат (улыбается и продолжает)

Просись к нему в ученики,
Но помни: то твои враги.
Нам доноси, о чем беседы
Негодный с вами поведет.
Всех замечай, кто ему предан –
И кара их не обойдет.

Иуда

Ах, разум твой не победишь!
Свершу я все, как ты велишь.

Пилат

Ступай же.

Иуда (удаляется).


***

Так стал двенадцатым Иуда,
Но смог спасти ли мир от худа
Благословив его, Пилат? –
Он в этот день взял курс на ад.

Иисус с Петром и Магдалиной
Уединялся на равнине.
Другие тоже не скучали;
Был погружен в свои печали,
Рассвет Иуда наблюдавший,
В Христе погибель угадавший.
Не приходил к нему покой -
Все стало линией кривой.
Спешил он снова в стольный град:
Его известий ждал Пилат.


Сцена 3: накануне

Христос в тот вечер грустен был,
С собой Иуду усадил;
Ревниво Петр следил за ними,
Но мрачен был его любимый!
С петлей веревку вдруг достал,
Обвел глазами мертвый зал
Свою речь начал он негромко,
И хищный старого взгляд волка
Иуда все же уловил –
Иисус меж тем заговорил.


Монолог Иисуса: урок двойной морали

Недолго быть мне с вами, дети:
Мне смерть черед приходит встретить:
На Пасху буду я распят,
Но нет для нас пути назад.
Хоть мир я победить сумел -
Для вас и это не предел.
Людскими властвуя умами,
Пожар зажгите их руками;
Война вослед придет войне
И покорится свет весь мне.
А вам, друзья, я завещаю,
Завет вы выполните, знаю:
Навек друг друга возлюбите,
Но в тайне счастье сохраните:
Иной для быдла образ нужен -
Тогда оно развесит уши,
По вашей станет жить указке,
И небольшая плата - маска
За сонм безропотных овец,
Так нам велит и мой Отец:
Что одному Господь дозволит -
За то другого обездолит.
Но здесь ненужный есть балласт:
Один из вас меня предаст,
Хоть прежде висельник растает,
Молитву мне он прочитает.

Иуда (про себя с отвращением):

Не дождешься, «пророк»!


Сцена 4: боеготовность


Сгустилась ночь. Пора Иуде
Христа во стане вызвать смуту.
Ради нее так долго лгал,
В помоях душу омывал.
Судьба дарует то лишь раз:
Настал Иуды звездный час.

И римлян войско стройных, гордых
Сломить евреев непокорных
Плыло неспешно позади,
Иуда должен их вести.
Они устроились в засаде, -
Близка, близка его награда! –
Корыстен пусть Иуда был,
За совесть римлянам служил.
Не миновать Христу расплаты:
Пилат раздавит скоро гада,
И поделом тебе, подлец:
Вот так дельца другой делец
Обворовал, перехитрил,
И тем себя озолотил!
Иуда в грезы погрузился,
И сам в мечтах преобразился.

Сцена 5: полет фантазии Иуды

«Я древний старец, мудр и сед,
Богат; на званый мой обед
Созвал окрестную я знать;
Мы долго будем пировать,
Блеснем о подвигах тирадой
И, право, будет мне отрадой
О том поведать, как однажды
На бой отряд я вел отважно,
Что бунт помог я усмирить -
За то меня вознаградить
Наместник римский дал приказ:
Храни же бог его и нас!»

* * *

Сцена 6: захват Иисуса или «Экспроприаторов экспроприируют»

Пора!

Из тьмы солдаты выступали,
Иисуса быстро повязали,
Препроводили под замок;
К Пилату мчится со всех ног,
Свой долг исполнивший Иуда:
«Теперь я почитаем буду,
Коль Рим я от разора спас,
И мною правит божий глас:
Христа-«спасителя» сверженье
Тому живое подтвержденье!
Ах, если б возжелал Пилат,
Евреям здесь я создал б ад;
Я отравил бы весь народ!»
Достиг дворцовых он ворот.
О нем Пилату доложили,
К нему в покои проводили –
Вот, пред Пилатом он стоит;
Наместник хмур, суров, молчит…


Сцена 7: Иуда и Понтий Пилат. Возвращение Иуды

Иуда (низко кланяясь).

Мой господин!

Пилат (неприветливо)

Зачем явился?

Иуда (раболепно)

Твои солдаты захватили
И в подземелье заточили
«Освободителя» евреев,
Кто злые умыслы лелеял,
И Рим призвал нас сокрушить!

Пилат (усмехаясь)

Надежды эти долго жить
Теперь, как видно, приказали.

Иуда (услужливо улыбаясь)

А твой злодеи гнев познали,
Властитель мудрый и суровый!
Одним своим могучим словом,
Души волненье вызываешь;
Ты воздаешь и ты караешь;
Бесстрашен, дерзок ты в бою,
Тебе вручить судьбу свою –
Честь для еврейского народа!
Но неустанною заботой
Он на плечах твоих лежит:
Ведь, что ни год, бунтует жид!
Для Рима ты – благословенье,
И не угаснешь ты в забвенье,
Мы пред тобою на колени…

Пилат (резко прерывает Иуду)

Довольно восхвалений!
Мне доложили обо всем.
Чего ты хочешь от меня?
 
Иуда (смущенно замолкает, пятится назад, к дверям)

Пилат (словно о чем-то вспомнив):

Ах, ведь и верно! Ты за этим,
Забывши обо всем на свете,
И не смыкая ночью глаз,
Сюда пришел в столь поздний час;
Сладкоречиво так мне льстил:
Ты хорошо мне послужил!
 
Пилат вручает Иуде небольшой кулек.
В глазах Иуды появляется алчный блеск.
Пилата передергивает.

«Еврей!» (про себя)

Пилат (вслух)

У вас, евреев, дело вкуса:
Легко ведь предал ты Иисуса,
Куда скорей предашь меня -
И в этом дерзость вся твоя:
Тому, сулит кто больше, сдашь:
В натуре вашей эта блажь.
Теперь, Иуда, прочь ступай:
Ночь на дворе, и не болтай
Нигде о нашем уговоре,
Не выдавай себя и в споре.
Здесь ровно тридцать серебром,

Иуду прочь с его добром
Он отослал, махнув рукою.
А тот, поникнув головою,
Униженный, поплелся прочь,
Еще темнее стала ночь…
 

Сцена 8: самоубийство Иуды

Монолог Иуды: «Лучший из евреев».

Прощай, презренная земля!
Тебя всем сердцем ненавижу.
И есть ли сердце у меня? –
Его биенья я не слышу.

Душа исполнена огня,
Но где она, душа моя?
 
О боже, счастливы же те,
Кто пред кончиною спокоен!
Смерть встретить тяжко на кресте,
Но тяжелее быть собою…

Как больно думы пробуждать!
По звездам мне ли прочитать
О тех, кто лжет бесстыдно людям,
О том, что было, есть и будет

И угадать судьбы виток?
И вправду ль есть на небе бог?
Тогда каков он, если сыном
Себя Христос его назвал? -
Самой блудливей Магдалины,
Властолюбивый он шакал.

Любить друг друга повелел:
Завет его как будто смел.
Но всем дозволено ли это –
Христа последовать завету?

Неужто, думаете, воду
В вино умел он превращать?
Обманут этим эпизодом
Лишь неспособный сам солгать.

Апостол как один обласкан,
Как педераст смешон другой:
Смешная вышла неувязка,
Но быть ей более смешной.

Пусть я пропащий и убогий,
Сосуд зловонный для пороков
Презренный, скверный подхалим,
Труслив, продажен и гоним,

Ничтожен, но душой клянусь:
Своих деяний не стыжусь:
Я боле чист, чем «царь евреев»,
Я не умел и не умею

Так беззастенчиво играть
Толпою им же опьяненной,
Столь праздным быть и развращенным,
Что я могу теперь желать? –

Мой долг исполнен, я свободен,
Хоть труд мой грязен и бесплоден,
Но не грязнее, чем его.
Мне будет умирать легко.

Он жаждет зрелищ, вакханалий;
Он ждет, чтоб все вокруг стенали,
Один я смерти улыбаюсь,
С землей безликою прощаясь.

Иуда в петле.

Об участи ее жалею.
Тебя, «спаситель Иудеи»,
Она однажды проклянет,
Тебе она предъявит счет.

Пока тебя я прокляну!..

* * *

В печали, в страшном, горьком гневе
Так он повесился на древе.
Иисус же вскоре был казнен –
И оборвался вещий сон…


Д е й с т в и е 2 «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…»

Сцена 1: пробуждение еврея
 
«Христос» (размышляет об увиденном)

Пророчит сон мне дар ли божий?
Или погибель мне сулит? -

Еврей задумчив, осторожен,
К волхвам бежать он не спешит.
Его пронзает мысль о том,
Не объявить ль себя Христом?

«Христос»

Я изберу судьбу пророка,
Побыть приятно сыном Бога.
Владык закатится звезда:
Прощайте рабство, нищета!
Рожден я мир завоевать;
Богатством буду соблазнять
Неискушенные народы,
Еврей умножит чьи невзгоды.
Повергнет идолов в прах ваших,
Жрецов преследовать прикажет.
Склонятся все передо мною,
Как я, крещенные водою.
И так ярмо свое потянут,
И клясть Иуду не устанут. -
Чем доля горестней земная,
Тем проще врат достигнуть рая.
Чем наш безжалостнее кнут,
Тем в Царство Божье попадут
Скорее толпы простаков -
Красивых не жалея слов,
Им надо прочно то внушить,
А мы привольно будем жить.

Еврей спускается в винный погреб.
Наливает из бочки вина в золоченую чашу и несколько мгновений пристально вглядывается в нее.

«Христос» (ухмыляется)

Мне из воды состряпать будет
Под силу пряное вино.
Не уличат меня и в блуде:
Мораль усвоил я давно,

Что верх тот плут всегда возьмет,
Весь за собой потянет сброд,
Кто мир на голову поставит,
И тем себя в веках прославит. –

Еврей так долго рассуждал
И в путь-дорогу собирал
Свои пожитки; тут немало
Роскошеств в доме почивало.
В саду добро он закопал,
Чтоб про него кто не прознал.


Д е й с т в и е 3: «Ночь перед Рождеством»


Ночь странствий – дивная пора!
Последний уголек костра
Потух; покинув отчий дом,
Погоревал еврей о нем.
Впервые душу мутит страх;
В его мелькает он глазах.
Храбрится! Впереди темнее –
Еврея страх берет сильнее.
И чтобы встретить новый день,
Еврей присел на круглый пень.
 
Луна за облаком сокрылась,
На землю властно опустились
И мрак густой, и тишина.
Вокруг спит черная страна.

Закрыл едва еврей глаза,
Как вдруг людские голоса
И серебристый звон мечей,
Поток бесчисленных теней
За обезумевшим Христом
В огне сливались ледяном.

Из тьмы во блеске лучезарном,
На стройных, белых скакунах
Выходит рать. Еврей коварный
Узрев Иуду в их рядах,
И запылал, и обомлел,
За пень все ж кинуться успел.
Молитву пробовал читать,
Зловещий призрак отогнать.


Д е й с т в и е 4: Евангелие от Апокалипсиса


«Ты говоришь, что Я Царь. Я на то
 и родился и на то пришел в мир,
 чтобы свидетельствовать об истине;
всякий, кто от истины,
 слушает Моего голоса»

Новый Завет

 
Сцена 1: обнаружение «Христа»

«Христос» (за пнем)

Зачем их принесло сюда?
Кругом такая темнота,
Меня, быть может, не заметят;
Пусть гонят прочь их дождь и ветер.

Всадники стоят молча; их волосы и плащи грозно развеваются на ветру.
Один из них спешился и, оглянувшись по сторонам, направился прямо к пню, за которым затаился еврей.

Начинает подниматься ураган.

Предводитель германцев (обращаясь к своим спутникам)

Друзья, он прячется, как вор!
С ним затевать ли стоит спор?

Голос одного из всадников:

Коль в мир он истину несет,
Пусть наши души он спасет;
Свое ученье отстоит –
Так и «Отец» ему велит.

Предводитель германцев (величаво кивнув головой)

Да будет так.

Предводитель германцев (еврею)

Да будет так, и мы готовы
Внимать божественному слову,
Что было на заре времен…

«Христос» (бурчит про себя)

Ты слишком, кажется, умен.

(возвысив голос, выглядывая из-за пня)

Никак судить меня примчались,
Давно ль вы обо мне узнали?

(предводителю германцев)

Неужто ты и впрямь пророк,
Поймать меня уж если смог
В начале моего пути
Или тебя кто известил?
Ведь тайн своих – ты б это знал –
Я никому не поверял.

Предводитель германцев (усмехается).

Но ты же веришь вещим снам -
Не верить как же им и нам?


Сцена 2: скрещенные копья

«Христос» умолк. Он принялся разглядывать очертания лица своего собеседника; его глаза, отдававшие фосфорическим блеском, сковывали душу «Христа» смертельным страхом. Однако он не сдавался.

«Христос» (после недолгого размышления, издевательским тоном)

Жемчужина ночных светил,
Луны луч бледный озарил
Твой взор надменный и бесстрастный,
Лик благородный и прекрасный;
Такой стремительный, желанный:
Я восхищен им несказанно:
Любое сердце ты б пленил
Порывы плоти пробудил.
Ты – воплощение всего,
Что в мире красотой зовется;
С тобой, быть может, доведется
Подняться смертным высоко. -
И впрямь ты этого желаешь?

Предводитель германцев

А от досады ты сгораешь.
Но, верно, трудно мне придется:
Ложь крепче в мире приживется -
Но, верно, легче жить во лжи
Тем, кто собой не дорожит.

«Христос» осторожно высовывается из-за пня.

«Христос» (ехидно)

Неужто ль ты ни искушенья,
Ни воли к власти не питал?
Свой насаждая идеал,
Не упивался преклоненьем?

Предводитель германцев (пожимая плечами)

Рассудок, было, помутился:
Нет тайны в том, но излечился
Я от опасного недуга -
Мне совесть в том моя порукой.

В огне душа моя ковалась,
И долго, как слепец, плутала
В хитросплетении дорог –
На них злой рок меня увлек.
 
Был долгим путь моих исканий,
Познал я множество страданий,
Пока себя я не обрел,
Того, искал что, не нашел.

«Христос» (смеясь)

Ты в философию играешь
Зверей двуногих умиляешь,
Едва лишь шанс упустишь свой.

Предводитель германцев (невозмутимо и презрительно)

А вам борьбою с Сатаной
Всеобщий в серости застой
Так просто будет оправдать
И не посмеет люд роптать,
Но вдруг фортуна отвернется… (не успевает закончить фразу)

«Христос»

О, и на вас ярмо найдется!

Тучи рассеялись. На небе засияла полная луна. Германский воин внимательно всматривался в черты своего ядовитого соперника, и не находил в этой ухмыляющейся физиономии ничего, кроме злорадной насмешки трусоватого подлеца.
Он вплотную подошел к зарвавшемуся «Мессии», опасающемуся отойти от пня на расстояние хотя бы двух метров.

Предводитель германцев

В том чести нет, чтоб как рабами
Владеть свободными сердцами;
Покорно лжи учить внимать,
И к воле ярость воспитать.
Как долго это ни продлится,
Дверь правды все же отворится:
Лжецам противится земля.

«Христос» (с ухмылкой)

И лжец, как будто, только я!
Твое растает благородство,
Свободы пастырь и пиит,
Едва нужда тебя стеснит!
Мы проходимцы, признаю,
И ваши братья предают,
И пресмыкаются, и врут:
В народе каждом есть свой Брут.
Чем лучше нас: да кто кого –
Еврейство дремлет в вас; его
Не в силах вы преодолеть.

Предводитель германцев

Допустим. Но сперва ответь:
Ужель народ наш так ты знаешь,
Что себе равным полагаешь?

«Христос»

Мне вас немного надо знать,
Чтоб себе равными считать:
Несхожи языки и нравы,
Но вкус богатств несметных, славы,
Предвечной власти и земной
И миром движет, и войной,
Нигде не ведая преград,
И страсти эти нас роднят.

Предводитель германцев

Я, как и ты, подвержен им,
Но не сужу и не судим;
Мне нет нужды греха таить,
Но ты ведь богом хочешь быть.
Но если так, то отчего же
В глаза смотреть мне ты не можешь?
Не поединка избегаешь –
Взгляд взглядом встретить не желаешь.
А я, как видишь, безоружен:
Позора не было бы хуже,
Чем выиграть неравный бой, -
Разнимся в этом мы тобой:
Я сам себе б противен был.

«Христос»

А я б тебя не пощадил!

Предводитель германцев (усмехается)

Не ждал другого я ответа,
И для тебя, впрямь, странно это -
Не обнажить передо мной
Кусок души своей гнилой.
Христос, ты жалкое созданье:
К тебе не будет состраданья,
Едва тебя разоблачат.

«Христос» (с яростью)

Для вас наступит прежде ад,
И за владычество я ваше
Не дам и часть своей поклажи.

«Мессия» указал на свой внушительный тюк.

«Христос»

Мое клеймо мир будет жечь
И сто веков вперед,
А сбросить это бремя с плеч
Никто не посягнет.

Предводитель германцев (задумчиво)

В своей ты так уверен силе;
И сказку, думаешь, от были
Никто не сможет отличить
И светлый разум сохранить? –

Иди, замыслил что, свершай.
Мне жаль оставить этот край,
На сердце тяжко у меня,
Мечи соратников звенят:
За грань уныло возвращаясь,
Я до поры с тобой прощаюсь,
Ибо однажды мир проснется:
Тогда «Христа» трон пошатнется,
И мы свой суд придем творить,
И люди смогут просто жить.

Тебе скажу в последний миг,
Что тот царь истинно велик,
Кто добродетель не лелеет,
Внимать не станет фарисею -
Он из особенной породы:
Его не сломят ни невзгоды
Ни власть, ни роскошь и почет –
Он, чужеземцев уважая,
Их извести не подстрекает -
Того тебе недостает.
До Апокалипсиса!

Рыцарь легко вскочил в седло, махнул рукой своему войску, и кони понеслись в никуда, в клубящуюся тень; вскоре затих и переливчатый звон оружия. Еврей остался один.


Сцена 3: проклятие «Христа»

«Христос» (злобно шипит ему вслед)

До Апокалипсиса? – Как же!
Нет, мой летящий богатырь;
Еще евреи вам покажут,
Такой, как я, покажет хмырь,
Что нет другого рулевого,
Червонца кроме золотого;
Наук не будет беспристрастных,
Перечить будет нам опасно;
Для всех, блистает кто умом,
Мы станем мором и бичом.
Заставить быдло чтоб молчать,
Везде расселим нашу рать:
Мир удержать в своей узде -
Того смерть стоит на кресте.
А, может, фарсом обойдемся…

Еврей зашагал дальше.

* * *

Как оказалась Иудея
Столь щедрой почвой на злодеев? -
Кто б это мог теперь сказать!
Но нечто есть, что надо знать,
О чем и спрашивать не смели:
Каким мог быть на самом деле
Спаситель наш или судья? –
Возможно, вам отвечу я,
Христа отвергнувши ученье,
Что проповедует презренье
Есть человек что, ко всему
И презирает жизнь саму;
Нас учит этому Господь,
И, угнетая дух и плоть,
Мираж любви вселенской сеет,
А Бог меж тем избрал евреев,
Земных для них благ не жалел,
Средь них и сын его созрел.
Однако нет в одном сомнений –
Мы на пороге изменений:
Нам с ними выпало сразиться,
И мир тогда преобразится…

Das Ende