Я! лю! блю! я знаю точно...

Сотни раз всходило солнце, уподобленное зонту,
И размеренно стремилось к заземному горизонту;
Улетали в небо стаи, в предрассветном небе тая,
Даже тень от мягких крыльев на земле не оставляя.

Рек волнующих потоки в океан катили воды,
И бурлили и кружились быстрой жизни моей годы:
Гнев, тоска, экстаз и радость - все менялося местами...
Море билось, млели скалы, озаренные цветами.

Слезы листьев утром сонным омывали мои ноги,
Пледом легким, невесомым, покрывала пыль дороги,
И волшебным абажуром плыли звезды в небе темном.
Диск луны сиял ночами в этом омуте бездонном.

Созерцая мир прекрасный, упивая душу новью,
Я не думал о награде, называемой любовью.
Был я счастлив в мире тленном, в неизвестном жил как дома,
И в груди стучало сердце, незнакомое с истомой.

Но однажды... Да, однажды - так случиться может с каждым -
Станешь пить и не напьешься, от иной страдая жажды.
Станешь ждать всегда и всюду звук шагов Ее хрустальный,
И о горечи забудешь, и о том, что был печальным.

Как осколки соберутся все растерянные части,
Словно за руки возьмутся и постигнешь смысл счастья.
Вдруг заноет сладко сердце - знает: ты домой вернулся.
В храм души открылась дверца, будто спал - и вдруг проснулся!

Я люблю тебя, принцесса, как любил я мир доныне,
Нет для грусти больше места, расстаюсь с тобой, унынье,
Пусть улыбка озаряет лик Ее - и чист и светел,
Пусть глаза Ее сияют, как в тот день, когда я встретил

Это нежное созданье, эти волосы и глазки...
Всколыхнулось мирозданье - заблистали ярче краски!
Я! ЛЮ! БЛЮ! Я знаю точно - в миг один смеюсь и плачу,
Никогда, ни днем, ни ночью это чувство не утрачу,

А любимую по почте извещу о своем чувстве,
Пусть она хоть раз, да вспомнит об мне, не об искусстве!
Сколько можно, в самом деле, рисовать свои пастели...
Называй меня Отелли - я ревную к акварели...