Тот плохой сентябрь

В тот вечер мы сидели в его кухне,
Пуская в потолок табачный дым
И я, смеясь, сказала: "Мир не рухнет,
Когда ты вдруг останешься один.

Он сволочь равнодушная такая,
Ему что жизнь, что смерть - одна фигня,
Он существует, нас не замечая.
Не исключение - увы! - ни ты, ни я."

Потом там что-то было про кассеты,
Про музыку, что надо бы купить...
Мы ели рыбу на развёрнутой газете.
Рыба солёная, потом хотелось пить

И мы пошли в ларёк за минералкой -
Налево через сквер и до метро.
Пришли домой, на кухне было жарко,
Мы высадили в форточке стекло...

Там было ещё много разговоров -
Тогда мне было некуда спешить.
Он вслух читал статью, как некто ТОрап
(Американец) хочет вечно жить.

И мы смеялись: "Вечно! Что за глупость!
Ты дотяни хотя бы лет до ста
Достойно, с пользой дела и науки!" -
И почему-то всплыл пример Христа.

Мы просидели до утра почти что
И дальше помню, может, пару фраз,
Но я не думала, что этого мальчишку
Сегодня обниму в последний раз.

Мы расползлись по комнатам к рассвету.
Я - в его спальню, он - в гостиный зал,
Запрятав я - в кармашек сигарету,
А он - будильник, чтобы не проспал.

Науторо разбежались по работам,
Пахать, домой, поужинать и ночь,
По кругу дни, какие-то заботы -
И вот неделя незаметно уже прочь.

Потом он позвонил, что уезжает.
Шутил типа "увидеть-умереть",
Мол, соблазнили всё же парижане,
Поеду поработать, посмотреть.

А я тогда не чуяла подвоха,
Моя любовь со мной была честна
И в мире не могло быть что-то плохо -
В моей башке вовсю цвела весна...

Но был декабрь. В Москву решили вместе,
А там я - к Чуду, он - в аэропорт.
Мы ехали по трассе аж под двести
Сквозь снег и ночь - ну да, почти рекорд.

И было в этом что-то заводное,
Как на мой ужас, страх до хрипоты,
Он всё смеялся: "Я, - мол, - Дух Покоя,
Пока нас не заметили менты!"

Рано утром прибыли в столицу,
Дальше - на метро и на автобус.
Мы шутили: Эх, мала землица,
Дайте нам, пожалуй, новый глобус!

Потом он в самолёт - и до свиданья,
Я - к Чуду, мёрзнуть в тоненьком пальто.
И никаких натянутых прощаний.
Только: "Звони. Всех порубаю, если что."

Ещё полгода СМС и титров -
По интернету, в аське и простых,
А в сентябре звонят: "Вот, умер Виктор.
Ну, Шелестов. Слыхала про таких?.."

И всё. И будто что-то оборвАлось.
Я вспомнила тот, прошлый, разговор...
И больно и смешно: одна осталась,
А мир - мудак! - не рухнул до сих пор...