Змея черная, змея красная...

Пожалуй, сейчас она походила на большую кошку. Жмурясь от предвкушения вошебной ночи, потягиваясь и мурлыкая какую-то мелодию, она вышла из ванны и теперь, смотрясь в зеркало, вытирала свое поистине божественное тело мягким мохнатым полотенцем. Да, несмотря на свои 35 она выглядит самое большее на 20. Подтянутая грудь с красивыми сосками, узкий чуть округленный животик, выбритые половые губки и стройные длинные ноги. Ко всему этому светящиеся магическим зеленым светом глаза, мягкие губки и шикарная рыжая шевелюра. Секрет ее внешности знали только двое проверенных людей. Впрочем, сегодня этот секрет снова узнает третий, но к рассвету их снова останется двое: ее верные слуги.
Ее звали... А впрочем я не буду называть ее имя. Все равно в рассказе других женщин кроме нее не будет, поэтому буду называть ее просто Леди или Она.
Так вот, она вышла из ванной и направилась мягкой пружинящей кошачьей походкой в свою спальню. Слуги уже все приготовили. Свечи стояли в углах комнаты и на столике возле огромной кровати. На том же столике стоял  кувшин с красным вином, бокал, и лежал изумительной красоты кинжал из дамасской стали. Рукоятку кинжала обвивали две стальные змеи, одна красная, другая черная, и веяло от этих змей чем-то нечеловеческим, темным и очень древним. У кинжала было даже свое имя – Кара-Айрин. Оно не было выбито на кинжале, точно так же как и на человеке не написано его имя. У кинжала была душа, черная и красная. Когда-то этот кинжал отдала Леди ее воспитательница и учительница, ведьма Катрена, и рассказала, какую роль он играет в Игре. И теперь, когда Игра снова начиналась, глаз черной змеи снова горел красным огнем, а черный глаз красной змеи воплощал в себе всю пустоту мира...

Леди забралась на кровать и дернула шнур колокольчика два раза. Через несколько минут дверь спальни распахнулась, появился слуга, поклонился и ввел внутрь молодого мужчину с завязанными глазами, с кляпом во рту и скованными цепью руками. Еще раз поклонился, положил на столик возле двери ключ от наручников и ушел.

Леди едва дождалась его ухода. Одним прыжком она очутилась возле пленного. Она развязала ему повязку на глазах. Серые, чуть с голубизной, уставшие и в то же время живые глаза уставились на ее обнаженное тело. Одним рывком она сняла с него кляп и рукой подняла его лицо за подбородок, чтобы он поймал ее взгляд. О, ее взгляд действовал на мужчин сильнее гипноза и всяких химических средств. стоило ей взглянуть в его глаза - и все его естество подчинялось ей и было ее рабом. Эта было одним из правил Игры, той самой Игры, которой она была обязана своей внешностью и магической силой. И мужчина подчинился. Его взгляд стал влюбленным и подчиненным, и теперь Леди без опаски расковала его руки. Ее раб тут же бросился на колени и поцеловал ее ноги.
- Встань, раб. – Приказала Леди. – Подойди к столику возле кровати, там в кувшине вино, налей его в бокал и принеси мне.
Раб повиновался. Леди с удовольствием осмотрела его фигуру, крепкие плечи, красивые ноги, приятной формы ягодицы. Сегодня Игра будет на редкость удачной.
Взяв из его рук бокал, она выпила половину. Потом приказала рабу встать на колени и прижаться губами к ее чисто выбритым половым губкам. Он так и сделал, и начал ее ласкать языком, умело и ласково.
- Ты хочешь пить? – Спросила она, наслаждаясь его ласками. Он на миг оторвался от ее сладких губок, кивнул смиренно и продолжил свое дело. Тогда она подняла бокал с оставшимся вином и начала тоненькой струйкой лить по своему телу. Струйки пробегали по ее груди, по ребрам, по ее бархатистой коже и встречались в ложбинке между ее половых губок, стекая прямо в рот ее покорному рабу. Вино было настояно на травах, которые она сама собирала в роще возле замка. Теперь это зелье должно было подействовать на раба. И так и произошло. Весь его темперамент влился ему в кровь и он был готов для Игры. Когда он губами собрал оставшиеся капли вина с ее тела, она приказала ему отнести ее на кровать и раздеться.
Теперь она лежала на кровати и смотрела как он раздевается. Его член рвался из под его одежды и теперь красовался обнаженный и красивый, уставившись на ее тело. Смиренно склонив голову, раб ждал ее приказаний.
- Оближи мне ножки, раб.
Он бросился к ее ногам, и скоро она отдавалась ощущениям своих пальчиков в его губах. Потом он делал ей массаж и натирал ее мазью, необходимой для ее полноценного участия в Игре. Потом она снова наклонила его голову к своей киске и он долго и умело приводил ее от оргазма к оргазму своим языком и руками. Наконец, она почувствовала, что готова.
- Иди ко мне, - приказала она. – Дай мне свою шею.
С этими словами она застегнула на его шее ошейник с мелкими шипами внутри. Его обожгла боль. Но боль из ее рук казалась благом и ему хотелось страдать ради нее. Она положила его на спину на свою постель, приковала его руки и ноги к спинкам кровати такими же шипованными наручниками как и ошейник. Теперь можно было приступать.
Присев над ним на расстоянии кисти руки до кончика его члена она приказала ему войти в нее. Он дернулся было, но наручники и ошейник не пускали его. «Ну же!» - прикрикнула она, и изогнувшись, он коснулся ее губок самым кончиком члека. Кровь сотнями  тоненьких струек потекла по его шее, по рукам и щиколоткам на белоснежное покрывало. Вид крови возбудил ее, и уже не в состоянии сдерживаться, она с размаху села на его член, так что он зашел глубоко-глубоко внутрь. Потом опомнившись, поднялась, и положила последний зажим вокруг основания его члена, чтобы раньше времени он не кончил. Теперь боль сковывала его движения повсюду, слезы выступили на его глазах – но какое же это было счастье, так страдать ради нее, ради этой красавицы, предлагающей ему, ничтожному рабу, свое роскошное тело.
А потом она снова села на него, и регулируя ритм, принялась двигаться на нем, опускаясь и поднимаясь, вбирая его мышцами влагалища, забирая всю его силу, которую он с радостью отдавал ей. Как счастлив был он видеть ее экстаз, когда она изгибаясь дикой кошкой и впиваясь ногтями в его грудь, билась в конвульсиях оргазма...
После последнего оргазма Леди была на высоте своих магических ощущений. Глаза змей на рукоятке кинжала призывно горели, и она снова почувствовала этот древний зов. Рука ее медленно потянулась в кинжалу, обняла его холодную рукоятку, которая жгла руку. Приятная тяжесть, холод, огонь... Лезвие кинжала приблизилось к горлу раба. Потом, пока еще не причиняя ему никакого вреда, холодной змеей проскользило от горла до его правого соска, и тут кинжал словно зажил своей жизнью в руке своей Госпожи. Она снова стала медленно двигаться на члене раба, заставляя его тонуть в ощущениях. Потом к ощущениям ее теплой киски прибавилось ощущение острой боли в груди. Посмотрев на свой правый сосок, он увидел, что острие кинжала вонзилось в самый центр, и кровь крупной красной каплей выступила на нем. Леди отстегнула зажим с его члена, и раб был близок к оргазму. Лезвие кинжала медленно, в такт ее движениям на нем, чертило кровавую линию от правого соска к левому. В его глазах отражалась его кровь, и боль в левом соске подбросила его на волне экстаза, и он не в силах сдерживаться, застонал, выгибаясь дугой. Вновь напряглись наручники, вновь хлынула струйками крочь из маленьких ранок, потекли крупными красными каплями его соски. И когда он был на самом пике своего оргазма, Леди сосредоточенным движением вонзила кинжал в его сердце. Ее тут же пронзило это неописуемое ощущение, замерев, каждой клеточкой она ощущала, как его жизнь уходит в кинжал, до последней капли, и из кинжала перетекает в нее... Необыкновенной силы экстаз охватил ее, и какое-то время, перед тем как встать с уже бесполезного тела и уйти в ванную, она просто сидела на нем, держа рукоять кинжала и огни двух змей горели неистовым огнем. Имя красной змеи было Страсть, имя черной змеи было Смерть.