Коля и его собаки часть 1

- В городе Ч. на автостоянке работал сторожем мужик по имени Коля. Был он человеком пьющим, пожалуй, даже слишком пьющим. По этой причине жена выгнала его из дома, и Коля на стоянке и спал, и жил, и работал. Впрочем, иногда жене становилось жаль Колю, тогда она его пускала в квартиру, кормила, давала ему кое-что из одежды, чтобы он выглядел поприличнее, но не более того. Так и жил Коля на своей автостоянке, пил, работал. Была у него, кроме выпивки, ещё одна страсть: очень он любил собак, и они отвечали ему взаимностью. Как-то Коля приветил у себя маленького, тощего, непонятно откуда взявшегося щенка. Ухаживал, кормил, играл с ним, а щенок скрашивал ему его будни. Бывало, выпив пива, сидя на старой покрышке, Коля трепал по холке щенка, глядя, как он ест хлеб, моченый в молоке, и приговаривал: «Кушай, кушай, маленький, ма-а-нень-кий…» Вздыхал и сидел, подперев голову, словно задумавшись о чем-то далеком-далеком…
Уже через несколько месяцев щенок возмужал, окреп, и всем стало ясно, что этот малыш обещает в скорости превратиться в огромную чистокровную немецкую овчарку, свирепую, не признающую никого, кроме членов многочисленной автостояночной семьи и, конечно, первейшего на ней человека – Колю. При таких охранниках автостоянке ничего не грозило: слава о Коле и его цербере гремела по всему городу Ч. и его окрестностям.
Так могло долго продолжаться, если бы хозяину стоянки не пришелся по духу колин пес, становившийся день ото дня все краше и свирепей. У хозяина стоянки была дача, и он подумывал, что неплохо бы там завести собаку для охраны. Лучше Колиного пса и найти было бы сложно. Так однажды и случилось. Коля не подал виду, но что-то в его душе не дававшее ему окончательно опуститься, надломилось. Он запил, запил ещё крепче, ещё горьче…
В конце-концов Колю погнали с автостоянки, и он стал перебиваться случайными заработками у палаток возле вокзала, благо работы там хватало: выкинуть старые коробки, убрать мусор, поколоть намёрзший на дорогу лед. Опять же пивные бутылки валялись возле палаток в изобилии. А за свою работу Коля брал всего-то еды, да бутылку какого-нибудь паленого спиртного. Где он спал – было покрыто тайной, но ночью возле палаток Коли не было. Старая потрёпанная одежда Коли иногда заменялась на тоже поношенную, но более новую – наверное кто-то из родственников оказывал ему некоторую поддержку.
Где-то через год палаточной жизни у Коли появились компаньоны: три собаки. Откуда и когда они взялись – никто не знал. Просто однажды жители города Ч. заметили, что за Колей неотступно следует забавный эскорт из трех дворняг. Самую большую и старую Коля звал Рыжий, среднюю – Серый, а маленькую (хотя таковой она была только по сравнению с предыдущими, и по размеру своему вполне могла соперничать с овчаркой) – Мелкий.
Пить меньше с обретением новых товарищей Коля не стал, пить больше смертному было бы не под силу. Но в жизни его появилась некая ось, придавшая всему Колиному существованию прочную и полную гармонию.
После обеда, выполнив всю утреннюю работу, валялся он на лужайке, прихлебывая из бутылки пиво, слитое в эту бутылку из тех, что он находил на остановки брошенными, а вокруг него лежало его верное воинство. От физической работы на улице на сорокалетнем теле Коли красовались упругие мускулы, и уже в середине апреля он ходил по пояс голый, повергая в уныние девушек из солярия своим бронзовым загаром.
Куда бы он ни шёл, за ним следовал караван его верных псов: Рыжий, Серый и Мелкий. Жители города Ч. шутили: стоит где-то встретить одного из этих псов – и надо только оглядеться, метрах в двухстах непременно обнаружатся остальные и Коля, бредущий со своей лыжной палкой, на которую накалывает мусор.
Коля и псы жили душа в душу. Коля даже стал разговаривать как они, а у псов появился какой-то мудрый свет в глазах. А может от того, что Коля общался только с продавщицами палаток и водителями маршруток, отдававшими ему указания, где убрать мусор, речь его становилась все менее членораздельной, и всё более похожей на звуки, которые издавали его питомцы.
Впрочем, людского общества Коля не чурался, напротив, он тянулся к людям. Местные мальчишки шутили над ним, крича: «Эй, здорово, Колян!» Коля резко выпрямлялся, поворачивался в сторону кричавшего и говорил неизменное «Здрас-с-сь», виновато улыбаясь, отчего всё его загорелое лицо покрывалось морщинами. А потом, поняв, что над ним пошутили, и что никто не хочет его, Колиного, общества, грустно вздыхал и, сгорбившись сильнее прежнего, шел дальше со своей лыжной палкой.
Так что никого милее и ближе его собак для Коли не было, подтверждением чему стала одна история: однажды один его пес, Серый, пропал на несколько дней. Отчаянию Коли не было предела. Ночью он бегал меж палаток, стучался в их железные двери и звал его: «Серы-ы, Серы-ы!» Он думал, что кто-то украл его друга, он думал, что с Серым случилась беда. Через несколько дней Серый объявился как ни в чем не бывало. С тех пор никто из псов не пропадал, и уже несколько лет собаки и руководящий ими Коля неразлучны.
-Угу, очень интересно, – буркнул N. – Только зря ты только что погладила этого, как его там… Рыжего… наверняка блохастый.
Я и N. шли ночью с очередной попойки, на встречу нам попался Коля со своей стаей, и я рассказала N. его историю…