Искушение

Искушение

Сейчас, да и тогда еще, когда врачи говорили ему фальшивым голосом бодро-утешительные слова, он уже чувствовал, конец близок и все надеялся, что он не может так просто уйти, что обязательно что-то случится, избавит его от тягостных мыслей о неизбежном и, самое главное, страшное, - полностью неизвестном. Мрак, ужас и пустота – нет, именно с ним этого не может, не должно быть.
Лет десять назад попалась Ивану Петровичу книжонка какого-то философа. Иван Петрович давно уже кроме банковских документов ничего не читал, а тут в ожидании жены случайно остановился у книжного лотка и потянулся мимо обнаженных красавиц с пистолетом в руках к скромной зеленоватой обложке. Философ уверенно доказывал, что весь окружающий мир есть плод нашего сознания. Исчезнет твое сознание – исчезнет все вокруг. Чепуха какая-то, подумал Иван Петрович и бросил книжку на лоток.
Но сейчас, лежа в надоевшей постели, он вдруг отчетливо вспомнил, как здоровый, веселый стоял у лотка с книжкой, ожидая жену от парикмахера, в легкой рубашке и светлых брюках, обдуваемый теплым летним ветерком. Потом они поехали в гости и он ненасытно ел, пил, хохотал над анекдотами, курил на балконе, ощущая каждой клеточкой своего крупного тела – как это здорово – жить! Лежа сейчас, парализованный, он вспомнил и мысль философа.
- Ну, положим, этот громадный мир с моей смертью не исчезнет, в это что-то плохо верится, - подумал Иван Петрович, - но если взять эту мысль и повернуть ее так: между моим сознанием и миром неразрывная связь, но мир не исчезнет, значит и не исчезнет мое сознание...
- Не исчезнет, - подтвердил его размышления чей-то мужской голос, негромко, но уверенно прозвучавший в сумерках комнаты.
В кресле напротив постели Ивана Петровича уютно расположился невысокий темноволосый мужчина с приятным, располагающим к  себе лицом. Странно, до своей болезни Иван Петрович много чего боялся – грабителей, увольнения, дефолта, налоговой инспекции, а тут, несмотря на отсутствие дома жены и  дочери, неожиданное появление незнакомца не испугало, но только заинтересовало его.
- Вам чего надо? – спокойно спросил он.
- Вот это хорошо, - оживился мужчина, - как вы спокойно это спросили, молодцом, а то бывает, пугаются.
- Чего мне теперь бояться? – усмехнулся Иван Петрович.
- Да, чего вам теперь бояться, - подхватил незнакомец. И участливо спросил, как будто о незначительной неприятности, - умираете?
- Ну, умираю, - угрюмо ответил Иван Петрович, - а вам-то чего?
- Вот именно чего, именно чего, - еще больше оживился мужчина и даже  привстал в кресле. Но потом сел и скучным голосом произнес: Черт я, и явился уговорить вас пожаловать в ад.
- А что, у меня есть выбор?
-Есть, - поморщился черт. – Хотя по  вашей жизни вам, конечно, прямая дорога в ад. Хоть вы и крещеный, а в церковь только однажды зашли из любопытства, никогда не молились, да и молитв не знаете, первую жену бросили с ребенком, от второй жены любовницу завели, а уж сколько блудили со случайными девками на пьянках в саунах, так даже я со счета сбился. Начальника своего подставили. Его посадили, а вы на его место. Много чего другого было, вспоминать неохота.
Да только Бог всемилостив и многотерпелив, раскаетесь вы, он вас и простить может.
- Так я тогда лучше в рай, - приободрился Иван Петрович. – Я уж и сейчас во многом раскаиваться начал.
- Не спешите, - осадил его черт. – Вы о рае-то много знаете?
- Ну там... молочные реки, кисельные берега... Яблочки райские... Все друг друга любят.
- Всё? - подытожил черт. - В общем скука жуткая, оттого мы, черти, оттуда и сбежали. Идемте-ка, Иван Петрович, к нам, у нас вино рекой, игры азартные, а девочки какие? У-у-у, пальчики оближешь.
- Да ведь у вас грешников мучают, на сковородах жарят...
Черт внезапно вскочил со стула.
- Вот, вот оно - роковое заблуждение! - воскликнул он. – Иван Петрович, ведь вы же умный, логически мыслящий человек. Сами посудите, вы всю жизнь грешили, то-есть угождали дьяволу, жили по его заветам, так за что же ему вас карать!
Иван Петрович задумался.
- А что же я в аду делать-то буду? - неуверенным тоном спросил он.
- Да все то  же, - грешить, - убежденно ответил черт. - Кстати, тесть ваш, да два приятеля из главка – ждут вас не дождутся – прежнюю компанию в  преферанс  составить.
- Тесть-то мой большой пройдоха был, - подумал Иван Петрович. – Наверняка и сам устроился неплохо, и меня устроит.
- А что, Зиночка из планового, вертушка этакая, недавно в автокатастрофе погибла, тоже у вас?
- У нас, у нас, - радостно подтвердил черт.

 Светящаяся полупрозрачная оболочка посредством эманации образовалась в метре над Иваном Петровичем. Затем неведомая сила повернула ее и опустила на пол. Оболочка Ивана Петровича тупо смотрела, как врач и родственники склонились над его телом, лежащим в постели. Он оглушенно думал, что вот все свершилось и он умер. Никто его не замечал, люди без затруднений проходили сквозь него. Рядом с Иваном Петровичем появился белоснежный  ангел с крыльями за спиной и уже знакомый Ивану Петровичу черт. Ангел хотел накрыть Ивана Петровича своим крылом, но черт положил руку на плечо Ивана Петровича и жестко произнес: “Он мой.” Слеза выкатилась из глаза ангела и он отступил.
Иван Петрович хотел крикнуть, что он еще не решил, но тут оболочка его превратилась в привычную плоть. Удивленный этим, он промолчал и не заметил, как очутился в полутемном тоннеле. Впереди него шел черт, Иван  Петрович побрел за ним. От любезности черта не осталось следа. Он шел, не оборачиваясь, бурча под нос какие-то слова. Вдруг он остановился. В стене туннеля находилась дверь с вделанным в нее кольцом. Черт подождал Ивана Петровича и со словами: “Смотри!” дернул за кольцо. Дверь отъехала вбок перед самыми  ногами Ивана  Петровича и вся громадная панорама ада с высоты, с необыкновенной отчетливостью, предстала перед ним.
 Как инструктор толкает робкого парашютиста, так черт ловко и сильно толкнул его.
Падая и кувыркаясь в сияющей пустоте, Иван Петрович отчаянно и горько кричал.
Оглушающим хохотом, неистовым визгом ад ответил ему.