Исповедь

Я никого никогда не любил.
Те, другие (пусть простят меня за эту правду),
Были всего лишь игрой тщеславного мазохиста,
Надуманной, притянутой за уши болью,
Необходимой для того, чтобы писать стихи.
Те, другие, были всего лишь маленькой безобидной царапинкой
На поверхности моего сердца,
Которую я, зажмурив глаза от страха и предвкушая успех,
Раздирал, раздавливал, чтобы побольше крови,
Чтоб посильней эффект.
А после, скрывая улыбку,
и чуть ли не перцем натерев глаза,
Ходил сутулый, но с гордо задранным подбородком
И как недобитый Данко,
выставив вперед свое опухшее сердце,
Причитал: «Ах посмотрите какой я несчастный, непонятый, брошенный,
Но какой талантливый, как Чисты мои помыслы!»

Я никого никогда не любил.
Те, другие, были всего лишь
Нет, не лучами восходящего Солнца -
Тенью грядущей Тьмы.
Я дерзнул торговать божественным.
Я возомнил, что могу в пробирке
Взрастить Святое Небесное чувство,
Что Любовь - не ангельский свет чудотворный,
А всего лишь лампочка с выключателем на стене.
Но нельзя объять необъятное.
Нельзя шутить с Небесами!
Нельзя обмануть Бога!
Нельзя назойливой мухой
Мельтешить перед провалившимся носом Смерти -
Ей может надоесть!
Я никого никогда не любил...
Но за все приходится платить.
И вот теперь я лежу с развороченной грудью,
С вырванным обглоданным сердцем,
Которое кто-то, ОНА, сгоряча перепутав с булыжником,
Бросила в мутные смрадные воды Дона,
И по-настоящему захлебываюсь
В луже настоящей крови:
Я - буль-буль
Никого никогда - буль-буль-буль
Не...
          Любил...