Дом на скале

* * *


       Дожди шли целую неделю, не прекращались ни на одну минуту, казалось, что вся влага, накопившаяся за долгую зиму в атмосфере, одним махом решила вылиться на Землю. Ветер надувал стекла окон, те, из последних сил сопротивляясь этому натиску стихии, выгибались вовнутрь комнат. Издавали  при этом звук, очень похожий на плач потерявшей  доброго хозяина собаки, мечущейся из одного конца улицы в другой, жалобно смотрящей на прохожих, и не теряющей последней надежды, продолжающей обнюхивать подряд все следы, быстро исчезающие на мокром,  черном асфальте.
Вода проникала в комнаты повсюду, просачивалась сквозь швы стен, лилась струйками из отверстий электрических розеток, капала огромными каплями с потолка на пол, на оставленную в коридоре обувь. Разливалась лужами, которые невозможно было обойти. Вода…, мутная с примесью бетона, краски. Вода везде, повсюду вода…
 Лишь к утру, словно устав и взяв передышку, дождь и ветер немного утихли. Люди, высунувшись из окон, с тревогой посматривали на небо, ожидая повторения кошмара.
 Греков вышел из своей квартиры на лестничную площадку, плотно прикрыл дверь, оббитую белым дерматином. На закрывшейся двери висела табличка с номером «103». Последний, девятый этаж  дома, ему досталось от стихии  по полной программе. Даже в шахте мусопровода, под тяжелой ржавой крышкой, хлюпала вода, в которой плавали и дурно пахли кухонные отходы.
 Возле квартиры с номером «104», на потолке лестничной площадки находился люк, выход на крышу. Греков осторожно, чтобы не греметь, придвинул металлическую лестницу, полез наверх. Замка на люке не было. Греков уперся в него головой, руками держась за шаткую лестницу,  и не без труда приподнял. На крыше перед ним открылась неприглядная картина. Рубероид, укрывавший еще совсем недавно плотным слоем ровную поверхность крыши, был измочален порывами ветра и дождя. Края его завернулись во многих местах кверху, оголяя серый бетон.  Не мудрено, что вода текла ручьями всю ночь в квартиру. Греков подошел к краю крыши, внизу в двухстах метрах бушевало недовольное море. Цвет воды напоминал ртуть, светло серую, тягучую, тяжелую жидкость. Волны с оглушительным грохотом наваливались на берег, который стонал от этих ударов, разбрасывая во все стороны гальку, морскую тину, куски бревен, бочки … Дом стоял на скале высотой метров семьдесят.
При порывах ветра, казалось, что он, шатаясь, вот – вот рухнет, сложится как карточный домик.
Волосы Грекова путаясь, развивались во все стороны. Пахло морем, дождем…, от крыши шел пар, солнечные лучи грели не сильно, но после холодной ночи было приятно наслаждаться немного успокоившейся природой.
Греков стоял так довольно долго, но внезапно что – то вывело его из этого состояния, состояния оцепенения. Какая – то внешняя сила тянула его от края крыши назад, толкала в грудь, была  очень настойчива. В голове мелькнула мысль: « Что это?». Он осторожно оглянулся и увидел, что в пяти шагах от него стояла молодая девушка в халате желтого цвета. Стояла и улыбалась, протягивала к нему свои тонкие руки. Светлые волосы на ее голове тормошил ветер, она стояла на крыше и слегка покачивалась. Греков тряхнул головой: « Странно, почему я не слышал ее шагов, не слышал грохота лестницы, не слышал, как она поднималась наверх. Кто она такая, раньше никогда ее не видел здесь в нашем доме». Полы легкого халата на девушке распахнулись от очередного порыва ветра.  Под халатом почти ничего не было, почти…, только на правой ноге, чуть выше колена была видна повязка, бинт не первой свежести, сквозь который проступало бурое пятно крови.
Вот так они  стояли довольно долго…, изумленный Греков на краю крыши, и обнаженная девушка с протянутыми к нему руками и улыбкой на лице. Внизу бушевало море, чайки, кружась над домом, издавали гортанные крики…
Захотелось протянуть руку, дотронуться…. Мираж?  Какие чувства можно испытать, соприкасаясь с миражем? Каждый день, соприкасаясь с реальными вещами, привыкаем к ним, привыкаем к тем ощущениям, которые испытываем от контакта с ними. А здесь, что – то новенькое, и это, новенькое волнует, волнует непонятной дрожью пробегающей по всему телу. Дотронуться? Рискнуть?
Греков сделал шаг навстречу к девушке. На ее лице по-прежнему сияла улыбка. Ее руки тянулись к нему еще более требовательно, еще более властно, тонкие пальцы вытянулись как лепестки цветка…
Едва сделав этот единственный шаг, шаг на встречу…., он почувствовал запах, который  был ему знаком, но вспомнить его принадлежность сразу, Греков не смог. И это его остановило  на пол пути.
Где – то прочитал: « надо не бояться делать необдуманные поступки…».
Круто развернувшись, Греков подбежал к люку, юркнул в его проем, опустил за собой тяжелую дверцу, спустился по лестнице вниз на лестничную клетку. Открыв входную дверь своей квартиры, достал из ящика со слесарным инструментом стальную проволоку, вернулся и, забравшись по лестнице вверх, туго, на несколько витков закрутил  петли металлического люка.

В квартире пахло плесенью и влагой, но Греков еще отчетливо помнил тот запах, который исходил от девушки, оставшейся на крыше. Запахи и чувства, их не вычеркнуть из памяти, они сопровождают нас, преследуют всю жизнь. От некоторых, особенно назойливых, хочется избавиться, поставить фильтр, но они проникают в подкорку сознания, в кожу, как и другие, приятные, отзывчивые запахи, чувства.
-Где я этот запах уже чувствовал, – подумал Греков и опустился в изнеможении на диван.
За окном темнело, время промелькнуло незаметно, спускалась ночь на город… Греков незаметно для себя, провалился в глубокий сон. Ему снился чудный берег, песчаный пляж, морские волны, набегая на песок, оставляли на нем темные, влажные, причудливые силуэты – следы.
-Можно с Вами посидеть рядышком - раздался голос.
Греков поднял голову и увидел, что рядом с ним стояла симпатичная девушка в желтом халатике.
- Прошу Вас, присаживайтесь -  сказал Греков, стряхивая песок с подстилки.
-Скучаете? – спросила девушка и села рядом с Грековым, положив на подстилку модную пляжную сумочку.
-Люблю слушать море, – ответил Греков.
- И я море люблю, люблю его запах. А еще у моря есть голос, не замечали? Свой, неповторимый голос, его нельзя спутать с другими голосами, - рассмеялась девушка.
-Давайте слушать вместе,- сказали они одновременно, и замолчали, удивившись такому совпадению.
Целый день они провели вместе, купались, прыгали в воду со скал, хохотали, кормили друг друга виноградом. Казалось, что они были знакомы давно…. Он  угадывал все ее желания, чувствовал, что она должна сейчас сказать, сделать. Она, как только он открывал рот, чтобы сказать…, быстро говорила: « шашлык буду, курить не люблю, но с тобой, пожалуй…, «Альянс» легкий, альянс, так альянс».
 Когда наступил вечер, они, держась за руки, пошли по теплой воде босиком. Чайки низко кружились над ними. По очереди, кидая птицам оставшиеся кусочки мяса от шашлыка, Греков и девушка смотрели друг  другу в глаза и молчали. Наступило время прощаться.
-Вот мой дом,- сказала девушка, показывая кивком головы на уютный домик за металлическим забором.
- Я приду к тебе завтра, ты не против? - тихо спросил Греков.
-Приходи, вот тебе мой телефон, позвони вечером, а сейчас подожди минутку,- сказала девушка, и скрылась в глубине двора.
Быстро вернувшись, она протянула ему две розы: « Держи, это тебе, поставь их в вазу с холодной водой, они из моего сада, любимые». Потом быстро поцеловала Грекова в щеку и исчезла…
Всю ночь Греков не спал, ворочался, а когда все же незаметно для себя заснул под утро, в его голове замелькали как кадры из любимого фильма, эпизоды  чудно проведенного дня. Таких запоминавшихся дней у него давно не было…. Ему не хотелось просыпаться, что принесет день грядущий? Спал и спал бы, не расставаясь ни на секунду с …. Тут Греков проснулся и понял, что он даже не знает, как зовут удивительную незнакомку с пляжа. Весь день он поглядывал на часы, ждал, когда наступит вечер, слонялся по городу, думая, как она его встретит, куда пойдут, а может, останутся у нее дома?
Наконец жаркое южное солнце лениво начало опускаться к горизонту, стало немного прохладней, платаны в главной городской аллее оживились и зашевелили огромными листьями.
Греков, войдя в кабинку телефона автомата, набрал номер оставленный ему девушкой, после долгой паузы на другом конце провода раздался мужской голос: « Вас слушают». Греков, не слыша своего голоса, так сильно в его груди стучало сердце, произнес: « Позовите к телефону, пожалуйста, Вашу…, Вашу…, Вашу дочь».  Мужской голос хрипло спросил: « А кто Вы? А впрочем, какая разница, понимаете…, ее больше нет…, она утонула сегодня днем, купаясь в море…, был шторм…». Трубку на другом конце провода повесили, короткие гудки, и удары сердца в груди Грекова слились в унисон. Он еще долго стоял вот так, с опущенной трубкой в руках, с отрешенным взглядом, со слезами на глазах…. А в голове звучал голос, ее голос:  « … поставь их в вазу с холодной водой, они из моего сада, любимые».
-Почему я не позвонил ей раньше? Почему упрямо ждал, когда наступит вечер? Ведь, если – бы пошли с ней вместе на пляж, она бы не утонула, я бы не допустил этого!!! А ты сердце, сейчас бешено колотишься в груди, почему тогда, в тот момент, когда она из последних сил боролась с волнами, кричала, звала на помощь, почему тогда ты  было спокойно, не затрепетало в груди? А ты душонка, где ты в этот момент была, в какой угол забилась? Это не твое дело? А зачем ты тогда нужна?
     Греков проснулся внезапно, вскочил с дивана и, споткнувшись о домашние тапочки, сказал: « Что за чертовщина, сны во сне, еще этого мне не хватало». Привыкнув, к постоянному шуму ветра и дождя  он подошел к окну, распахнул его и удивленно произнес: « Вот это да…». На улице было абсолютно безветренно, небо было затянуто тучами рыжего цвета. Из туч сыпался мелкий, мелкий песок….
Дом стоявший на скале по второй этаж  был засыпан этим песком, люди разгребали его лопатами, таскали к обрыву в ведрах, носилках, высыпали вниз к морю. Моря видно не было, только  было слышно, как оно тяжело плакало, пытаясь выбросить на берег с волнами кашу, кисель,  жидкое рыжее месиво…. Греков стал закрывать окно и увидел, что на подоконнике с внешней стороны лежат цветы, две розы. У одной из них сломан стебель, из которого струится жидкость красного цвета. Он обмакнул палец в эту жидкость, понюхал, запах…, тот самый запах…. Сразу вспомнился вчерашний день, обнаженная девушка в желтом халате на крыше дома. Он выбежал на лестничную клетку, подошел к лестнице и взглянул на люк. Петли люка были туго закручены стальной проволокой. В этот момент дверь квартиры номер «104» открылась и из нее вышла…, девушка, та самая,  девушка с крыши. Поздоровавшись с ней Греков, нажал на кнопку лифта и услышал, как тот стал подниматься наверх. Девушка, немного прихрамывая, на туфельках  с высокими каблучками молча прошла мимо него и начала спускаться по лестнице вниз.
-Подождите, сейчас лифт поднимется,- крикнул ей в след Греков.
Но она, обернувшись, посмотрела на него задумчивыми глазами, и пошла дальше, не обронив ни слова.
Греков только успел заметить, что на одной ее ноге, чуть выше колена, была повязка из белоснежного бинта. В этот момент двери лифта распахнулись, и Греков шагнув, вперед не глядя, почувствовал, что падает вниз.
- Хоть день сегодня и не приветливый, но умирать так  быстро и глупо,- мелькнула у него в голове мысль. Он схватился за липкий от масла трос лифта, с трудом остановил свое падение, падение в шахту.
Перебирая руками, пачкая одежду Греков, выбрался на лестничную площадку.
-А где же лифт?- задал он вопрос самому себе и взглянул сначала вверх…, лифта видно не было, потом посмотрел вниз…, лифт стоял на первом этаже. Ругаясь и морщась от боли в ободранных до кожи ладонях, Греков побежал по лестнице вниз, пытаясь догнать девушку, вышедшую из квартиры номер 104. Но тщетно, когда он оказался на первом этаже, там уже никого не было. Только на кафельном полу лежала повязка, с выступившим на ней пятном бурой крови, и был слышно, как лифт пополз наверх. Греков взял повязку в руки и побежал на девятый этаж.
 Подойдя к квартире номер «104», он долго и безуспешно давил на кнопку звонка. Никто не открывал….
Порывшись в карманах, ища ключи от своей квартиры, он взглянул еще раз на люк, тот был закрыт.
Ключей не было… Греков вспомнил, что он забыл закрыть дверь за собой.
Войдя в квартиру, он достал из пачки последнюю сигарету « Альянса», с удовольствием глубоко затянулся едким дымом. События последних суток, заставили его  задуматься на некоторое время.
Пепел сыпался на пол, но он, любитель чистоты и порядка, порядка во всем, в  жизненных устоях,  в привычках, в поведении,  не обращал сейчас  на это внимания. Случайность уберегла его от гибели, а случайность – ли? Эти проливные дожди, потоп…, затем песок, падающий с неба. Эта девушка с крыши, девушка из 104 квартиры, девушка из снов во сне?
Что это, что происходит? Как не пытался он всегда взвешенный, рассудительный ответить на этот вопрос, ничего путного ему в голову не приходило. Греков подошел к окну выбросить окурок и увидел две розы лежавших на подоконнике. Взял их в руку, нашел в шкафу вазу. Открыл на кухне кран с холодной водой. Из него потекла тоненькая струйка воды. Греков осторожно перевязал обломившийся стебель одного цветка полоской от бинта, и погрузил розы в воду. За окном подул слабый ветер, с трудом стали пробиваться  лучи солнца сквозь рыжие тучи. Греков почувствовал, что какая – то сила  настойчиво толкает его в грудь. Толкает к выходу из квартиры. Он сунул в карман повязку, которую потеряла в подъезде девушка. Взял в руки вазу с цветами и вышел на лестничную клетку, прихватив с собой плоскогубцы. Осторожно поднялся по лестнице, не выпуская из рук цветы, балансируя на скользких прутьях, перекусил стальную проволоку, и,  упершись головой в люк, поднял его.
Когда он вышел на крышу в глаза ему ударил яркий луч света. Солнце  вырвалось из плена рыжих туч. Прогремел гром и пошел слепой дождь. Над домом стали кружить чайки, вода смывала песок, унося его вниз к морю…
 Люди, стоявшие внизу от удивления подняли головы вверх, и показывали пальцами на крышу дома.
На самом краю стояла девушка в желтом халатике, ветер шевелил его полы. Под ним ничего не было, девушка была обнажена, и на одной ноге, чуть выше колена был виден шрам от едва – едва  зажившей раны. Она стояла, покачиваясь, с протянутыми в сторону Грекова  тонкими, почти восковыми руками.
 Подойдя к девушке, он протянул ей цветы. Та, улыбнувшись, взяла их и нежно провела пальцами по лепесткам.
- Мои любимые, как из моего сада, -
-Как тебя зовут,- спросили они друг у друга одновременно.
- Меня …., шепнул ей на ухо Греков,-
-А меня…., ответила аналогичным образом ему девушка,-
Он взял ее на руки и  понес к люку.  Она, поцеловав его в щеку, склонила  голову на  плечо.
Солнце  ярко светило вокруг. Тучи рассеялись, пахло озоном, но Греков, неся девушку на руках, уловил другой запах, запах нежности, запах пробуждения.