Горит восток, рассвет

Горит восток, рассвет цепляется за облака, вставая со своей постели
В потной рубашке, наверное, ему снился кошмар
Я словно кровля протекающая, но где лужа на полу
Когда будет лужа и обвиняйте меня в том, что во мне дыра.
Время днем утекает на запад, пока пространство пьет озеро,
К которому я иду, топча росу. Стебли застревают между моих пальцев
Я иду босиком по холодной земле, остывшей за ночь.
Поплыву же по озеру на другой берег, не пойду кругом,
Так намного быстрее. Буду захлебываться тьмой, но продолжать путь.
Откуда-то появилось судно с распахнутыми для ветра парусами
Качается, течет далече от меня. Приходи ко мне в сад, я буду рассказывать
Тебе тайны, а сам, оперевшись на локоть, буду рассказывать тебе о созвездиях,
Об известиях, долетевших до моего слуха и оставшихся в мозгу.
Другой берег, солнце все выше, луна растаяла в складках небес,
Перемешалась с бледной лазурью. Почта из багрового кирпича,
Покрашенная почта желтой краской, отслаивающаяся, рассыпающаяся
Лоскутами на пыльную землю. Словно вещь, предназначенная для того,
Чтобы пылиться и в безделии дремать, видеть странные сны.
Ценою гордости моей не оплатить душу, нет, я ее не продам, она мне не
Нужна, но я боюсь с ней расставаться. Лучше подарю ее Фебу
Пусть сеет ее в могилы своего поля и выращивает мне подобных,
Которых я буду продавать за несколько монет своим врагам.
Время выбрасывает дни один за другим в постоянно наполняющиеся урны
Куда плюют курильщики свои желтые воды изо рта, кидают пепел и выкуренные
Папиросы. Там же в обнимку с очередным днем окажусь и я. На меня будут
Сыпать серый пепел, забыв, что я томлюсь внутри. Приходи ко мне в сад, я расстелю
Для тебя молочное одеяла на зеленом лугу и будем беседовать о том, о сем
Приходи, буду рад тебя видеть снова, как тогда, помнишь, мне без тебя очень плохо
Поверь и не отказывайся, найдем чем заняться под синим небом, капающим на
Наши глаза ярким солнцем, уже подобравшемуся к зениту.
Империи, да зачем они нужны. Ложь, лицемерие, величественность и гордыня.
Не лучше ли бегать босиком по лугам, ненароком наступая на только
что наваленные Муравейники.Как жалко видеть пустые бутылки. Я обещаю, вино будет всегда.
Ах, горькая правда, как соленая, морская вода, что невозможно пить, как
Она тошнотворна и отвратительна, зачем ее вообще пить, когда есть вино,
В котором можно утопить печаль, горести, скуку, а заодно и надежду,
Счастье. Можно обрести веселье, которое так или иначе выльется в слезы
Соленый, как та морская вода. Я буду наблюдать за звездами, погруженный
В безмолвие, на том берегу, где распустила церковь свои сети для простаков,
Отдающих свои силы и мольбы. Ну где же ты, мой демон, не уж то ты меня покинул.
Как скучно жить, когда повсюду глупость, загонять невидимые слезы в поэзию
Лень в строки, яркие и звучные, отражающие изнанку души,  моей бедной души
Черной от гари, что испускает мир от своих костров, на которых постоянно сжигает
пространство, являются ли они оными или нет. Затаенные страдания рисуются в стихах
Каждая строчка жаждет поделиться этим внимательным читателям.
Лишь начался век, а я уже кончаюсь, как не прискорбно. Я таскаю за собой мешки книг,
Но ни одной еще не прочитал. Как я одинок, летящий над долинами, один.
Рассыпаны бисером домики, изумрудами горит лес, шпили церквей, пытающиеся
Меня задеть за живот. В синем океане я, порхаю, под моими крыльями ветер.
Мне больше не снятся обнаженные девы, лишь холод, колющий мою грудь.
Даже во сне я чувствую эту боль, тревога, ужас, желание проснуться снова, еще раз.
Надо мной не видны звезды, их блеск растворен в лазури,
Как семена в земле, семена тюльпанов. Кипарисы пытаются взрасти выше церковных шпилей.
В ладонях тает мечта льдом, капает из рук на стопы. Я шептал себе утешения,
не позволяя голосовым связкам стонать от страданий, сострадание себе,
кто еще пожалеет. Благоуханные края подо мной.
Я допивал воду до капли, доедал хлеб до корки, дышал воздухов до вздоха,
что захватывает дыхание скользящего по морям тела, раскрывшего навстречу
свободе крыло.
Кто еще поймет, как не птицы, знающие, что такое полет, свободный полет.

А время все спешило на запад, спешило вместе со мной, только я не знал
куда направляюсь, лишь летел и видел горы впереди, полететь бы за них,
смогу ли, хватит ли меня для этого. Наклоню крыло направо и направлюсь
к земле, наперекор ветрам, к земле ближе, ближе и разобьюсь о поле…
Я снова стану человеком, как прискорбно, больше нет полетов,
больше нет чувства, что еще ближе к небу, я снова буду плыть по воде,
снова по воде, дальше от неба.