Папа. Лолитам поневоле посвящается...

Скрип половиц. Вздох за закрытой дверью.
Он снова здесь, и плачу я без слез.
В освобождение свое не верю я.
Остался выход: умереть всерьез!

Вздох за стеной. И запах ненавистной боли.
Еще секунда - и взорвется стуком ночь.
Как быстро умирает сила воли,
В модели отношений "Папа-дочь"!

И запах боли. Грубость пьяной плоти.
Вонзит в меня свой желто-черный зуб.
Меня утопят в белой липкой рвоте,
Которой истекает красный дуб!

И грубость плоти. Позы принужденья.
Все как всегда - а все всегда не так.
Проверенный неспешный ритм движенья,
И хрипы страсти:"Ах-а-хах! Чвак-чвак!"

И позы принужденья. Соль на раны.
Ремень привычно стягивает руки.
Мне в школу завтра - значит встану рано,
Конечно, если встать смогу... Какие муки!

На ранах соль. И боль в душе охрипла.
За стенкой тишина. Одна. Темно.
Все кончено... И простыня прилипла,
Как мокрый страх, как жгучее клеймо!

Душа охрипла. Да к чему кричать?
У страха все равно острее лапа.
И все что остается: стука ждать.
"Кто там за дверью?"."Это я - твой папа!"