смерть Империи

Я вижу, как над Империей встает солнце. Солнце Любви над Империей Пустоты, Хаоса и Ненависти. Огненные лучи проникают в самые темные и недоступные уголки этого мрачного государства. Когда ползущий по серой стене луч наталкивается на серую мышь – жителя этой страны, последний вздрагивает, как от удара хлыстом, и, закрывая лицо руками,  бросается прочь по загаженной улице, надеясь найти убежище в одном из спасительных подвалов. Сотни лет, сколько себя помнят, жили они в этой стране, питаясь мелочной ненавистью к окружающим и сладковатым от липкого пота испугом, сочащимся из мельчайших пор и стекающим ручьями на пол малогабаритных квартир. Их звери,  похожие на выродившихся от недоедания хорьков, жадно обгладывали эти мерзостные сталактиты, утоляя свои примитивные прихоти. Властители страны, облизываясь, взирали на мир со своих  черных холодных тронов, наблюдая, как колонны мертвецов маршируют по тесным улицам, шагая прямиком в разверзнутые пасти своих домов – рабочих мест – могил, изредка вспыхивая от искры чувства, чтобы тут же быть залитыми водой безразличия и животного страха перед необъяснимым чувством. Властители ковырялись в зубах, сплевывая объедки человекосущностей в мутные воды канализационных рвов, напитывавших дома бесполезным «якобызнанием», текущим по электропроводам. Они перегрызали зубами подземные телефонные кабели, убивая ростки надежды и селя в сердцах («головах», - говорили они и с умным видом поправляли пенсне) зависть, недоверие, отчаяние, страх и заставляя тех, кто был еще хоть капельку жив, рыдать, сжимая бледнеющие лица холодными ладонями. Сколько лет, веков, тысячелетий продолжалось это? Никто не может сказать наверняка.
Сейчас огненное солнце пылает в небе как всевидящее око забывшего жалость судьи. Смотри, как трясутся правители страха. Тела их изгибаются, как в приступе эпилепсии, а руки скрючены в попытке дотянуться до ремней, удерживающих на привязи псов войны. Но бесполезно: псы превратились в камень, крошащийся как труха в ладони лесника. Дома из серых становятся черными, вспыхивая  в очищающем пламени и рушась на землю; старинные постройки плавятся в попытке сохранить свою форму: ведь неизвестный архитектор строил дома так, что при взгляде с высоты птичьего полета – хотя птицы и были безжалостно истреблены еще тысячелетия назад – складывались в фразы: «Страх – это закон», «»Недоверие – лучший способ спасти свое существование», «Голод – избавление от вечной мольбы», «» Ненависть – единственное лекарство, за которое не нужно платить», «Человек один, и в этом его спасение».
Дома рушатся, погребая под своими останками миллиарды, расчищая пространство для тех, кто не боится жить.


Высоко в небе повисло огненное солнце. Под ним, гранича с чистым, безоблачным небом, лежит черная земля. Внизу из того места, где раньше стоял трон земного правителя, пробивается тонкий зеленый росток. Росток надежды.