Исторический факт

                Предкам поморов

Землю-воду черпали «колодыми»,
мерзло-зябко, да ветры тунгусские.
Русопяты-то шли все «болотыми»,
а «болоты-то» были не русские.

Шли как черти, как аспиды ползали,
голосили над трупами женщины:
опрядала кровища, как позолоть,
и сияли их лики, как вечные.

Вот их бороды, вот их сословие,
вот их речь – ни словечка без прислова,
вот их дело – ни маха без крови, и
вот их вера – чиста и неистова.

Вот их путь – непрохожий и скользкий,
вот их речь – упаси от лихого,
вот язык - переделанный польский…
И над избами дым, словно, хобот…

Вот их письменность – лепо начертано,
но прочесть, как взобраться на темечко.
Но уж видно так предначертано -
шли на север, считали времечко.

Вот дойдем до студеного моря, мол,
отдохнем. А помрем, дык, выспимся!
Так и шли, колотою заморены.
И архангел над ними высился.

Не награда вам, не славословие,
и не денежка, и не лабухи...
Гниль да холод. Но русское слово вы
сберегли, как воробышка в пазухе.

Это предки, а мы лишь подобие,
ковыряемся в соплах, праздные.
Не расстраивайся, благородие.
Мы с тобой одинаково красные.

Все мы миром единым мазаны,
и единою репой парены.
Русопяты мы - не семиглазые,
стало быть - не холопы, не баре мы,
а – промежду.

И только осенью
начинаем ушами хлопать.

Над свороткою - мглина проседью.
В небе месяц, как божий локоть.

Вижу женщину, павшую в вылегжу,
И орущую, в корчах, как бешеная:
«Жить на чудских болотах не выдержу,
утоплюсь, либо буду повешенная.

Ни травы, ни воды, ни солнца!
Тот ли край, который оставили?».

Удивленная морда чухонца.
Брови мужа, как в хате ставни.

«Убивайте» - кричит: «Не боюсь»!
Ну, а муж ей - как вмажет по уху:
«Встань, телушка!».
И встала – Русь.
Стала Русь.
Остальное – по боку.