Волк

Вперед рванулась волчья стая,
Вожак за нею не поспел,
И, мрачно лапами верстая
На землю грузную  осел.
Подслеповатый глаз из века
Угрюмо выкатился вне,
И он увидел человека,
Пред ним замершим наравне.

Охотник был могуч и молод
И от ватаги удальцов,
Чуть-чуть отстал, что бы сквозь холод
Расшевелить звериный сков.

Волк зарычал. Да не по нраву
Пришлась та встреча вожаку,
Ведь поудальствовал на славу
И всласть он на своем веку.
Теперь же немощно и тихо
Лежал он у огромных ног.
Как будто бы дошел до свиха
От предварительных тревог.

Но человек не пнул ногою
Беспомощного вожака.
Его не падшим, ни слугою
Не видел он вблизи пока.
И возраст не сказался в теле,
И не упал тот на бегу.
Он прикоснулся еле-еле,
Чтобы помочь привстать врагу.

И волк, как будто в благодарность,
Привстал, рванулся не рыча.
Чтоб немощь, точно свою старость,
Смахнуть, откинув сгоряча.

Он сделал  шаг, второй к обрыву
И глянув  дико в облака,
Сорвался, выгнув  свою гриву,
Как для последнего прыжка.

Но прежде чем сорваться книзу,
Поворотился он назад.
Наверно, что-то крутогрызу
Сказать хотелось невпопад.
Но той невысказанной речью
Стал горловой прощальный вой,
Как будто милость человечью
Он оценил. За синевой
Катились звезды, как слезинки,
По неба грозному лицу.
И человек в этой первинке
Дивился  волчьему  концу.

И словно, реквием ко смерти,
Услышав голос вожака,
Вся стая в волчьей круговерти
Завыла громко в честь волка.