Тараканьи бега в городе Нске

 По дорожкам, расчерченным добрым дядей, запыхавшись, расталкивая друг-друга, по друг-другу - враг-врагу мчатся сотни разноцветных одомашенных и прирученных им насекомых на пряный запах гнилой приманки.
 Сталкиваясь, переворачиваются на спинки, и пользуясь случаем, успевают спариваться по ходу бега. Отдышавшись секунду-другую, вскакивают, и продолжают движение к одной-единственной цели в виде растопыреной матки, выпуская газы, сами задыхаясь в них, оглашая окрестности шуршанием хитоновых панцирей и трепещущих от скорости крылышек.

Кто-то шибко умный придумал эти состязания, и потягиваясь в кресле, разминая затекшие члены, наблюдает за ходом соревнований, ухмыляясь, и время от времени брезгливо удаляя слишком резвых бегунов пинцетом.
 По пятницам хозяин расставляет по сторонам дорожек корытца с пахучей жидкостью, и тогда позабыв даже про тараканьи правила приличия, лакают они до потери ориентации субстанцию цвета мочи бешенного поросёнка, тут же разбрызгивают собственную прямо с корытцевого бортика, поливая микробов, в изобилии сбежавшихся полюбоваться на гениталии, выставленные на всеобщее обозрение бактериальной общественности.
 Неверными заплетающимися шажками, не глядя в мутные глаза соперников, выстраиваются в очередь на получение пайки, которую пайку добренький вожак (выбранный тараканьим народом за привлекательный ядовито-красный окрас, с годами прогрессирующий в ярко выраженный коричневый) раздаёт оголодавшим с пересохшими горлышками и умоляющим взглядом соплеменникам.
Рядом с ним постоянно сучат лапками пара-тройка самочек с нелепо размалёванными губами. Не веря своему счастью, вращают на соперниц выпучеными глазками, ждут покорно своей очереди сблизиться с вождём, а если повезёт - то и зачать от него вождёнка. Для чего сохраняют любовно его жиденькие остатки в себе, лелея робкую надежду стать когда-нибудь особо приближённой к телу, не подозревая о том, что помимо своей воли становятся разносчиками коричневой чумки, полученной вождём по наследству от одного из отцов-основателей.

 По выходным вяло отклеиваются от случайных партнёров, и осторожненько, чтобы не потерять равновесие, машут им обессилевшими лапками на прощание, разбредаются нетвёрдой походкой по отверстиям, теряя по ходу движения ощущение реальности и остатки тараканьего самоуважения.
 Пару часов расслабона - и снова на дорожку.

 Иногда спортсмены в горячке или по недомыслию перепрыгивают с одной дорожки на другую. Но быстренько сообразив, что здесь трепещется другой подвид, цепляются усиками за бордюрчик, и повинуясь мощному инстинкту самосохранения, переваливаются к своим, близким по духу сородичам.

 Хозяин, с вожделением слюнявя купюры и недовольно грохоча мелочью, подсчитывает барыши, и удовлетворённо потирает пухленькие ручки. Скоро изобретёт бокс, футбол и велосипед для тараканов. И вот тогда уже...

Жизнь кипит.
И всё мимо.