Я умирал, там на Курской дуге...

Птицы свободные в небе парят,
Режут собой небеса.
Гаснут глаза, но всё же глядят.
Грязь смоют слёзы с лица.

Мне бы их крылья, глоток их свободы,
Хоть бы на час быть свободною птицей,
Парил бы я в небе, плевал на невзгоды,
Лишь бы свободой пред смертью напиться.

Духом и телом я б с небом тем слился,
Чувствуя ветер всем своим телом.
Я б облаков в это небе напился
В этом полёте предсмертном и смелом.

Но я лишь лежу в грязи среди поля,
Вижу как дымом красится небо.
Вроде свободен, но всё же в неволе.
Как же трагично, но всё же нелепо.

Вот я лежу: хладный пот и мученья.
Кровью разбавилась жидкая грязь.
Люди бегут выполнять порученья,
Кто-то кричит: "За советскую власть!"

Вот человек в гимнастёрки с винтовкой
Мимо бежал, пнул ногой мне в лицо.
Рядом ромашка с божьей коровкой.
Вижу теперь я её хорошо.

Сколько же много здесь отнято смертью?
Сколько не видел при жизни здесь я...
Смерть ищет душу карающей плетью
На поле войны никого не щадя.

В небе летают свободные птицы,
Рядом со мною ромашка цветёт.
Хочется сильно воды мне напиться,
Рядом ромашка кровь мою пьёт.

Музыкой мне на последнем дыханьи
Послужит глухая дробь пулемёта,
Сброшенных бомб засвистит завыванье,
Взрывом означив песню полёта.

А я всё гляжу в это дивное небо,
Чувствую запах родимой земли,
Чувствую вкус ещё свежего хлеба
И хочется пить...Принесите воды!

Голос не слышат моё санитары.
Число их ничто по сравнению с нами.
Не увижу я боле старенькой мамы,
Ни даже отца с седыми усами.

Год сорок третий последний был мой,
Жизни моей оборвана нить.
С этой дороги я скинут судьбой...
Как же теперь мне здесь хочется жить!

Вот подбежали ко мне санитары,
"Жить он не будет" - сказали они.
Дали мне спирта ни много, ни мало -
"Ты не жилец" - мне сказали - "пойми."

Я прохрипел в том усильи предсмертном:
"Братья, дайте напиться воды".
Всё быстротечно в этом мире суетном.
Жизнь здесь рвуться, нет доброй судьбы.

Вновь я лежу в окровавленном поле,
Слушаю музыку пуль и штыков.
Сколько в теле моём ещё крови?
Сколько же здесь пролежу я часов?

Чистое небо испачкано дымом,
Звук тишины изнасилван стрельбой.
Был я рождён страны своей сыном,
Умер ребёнком рождённым войной.

Здесь надо мною русское небо,
Раны пропитанны русской землёй.
Сердце от боли моё стало слепо,
Вот уж душа летит надо мной.

Прощай же, о небо, прощай вся Россия.
Мой подошёл срок прощаться с тобой.
Мой труп зароют в братской могиле
И крест безымянный воздвинут над мной.

Кто же потом вспомнит здесь моё имя?
Кто всем расскажет как я умирал?
Будет ли мать приходить на могилу?
Как же мне знать...но не зря воевал!

Я умирал, там на Курской дуге,
На небо родное пред смертью взирая.
Сколько здесь жизней досталось войне
И много ли ак же как я умирали?

И были ль достойной наградой медали
Советской страны, той, за что умирали
В бою ни других, ни себя не щадя?
Нет? Так пусть будет проклята эта война!

Птицы свободные в небе парят
Прямо над Курской дугой.
Мёртвых глаза на них не глядят -
Смерть подарила покой.