Читаю про Брусиловский прорыв

Читаю про Брусиловский прорыв.
День тепел, словно мед в янтарных сотах.
Тот фронт прорвался, как большой нарыв.
Там, где цвела герань – казачьи сотни.

Алисе Гессенской не выведать секрет.
Был генералом, а не царедворцем.
И белым стал эмалевый портрет
Святого Николая-чудотворца.

На Луцк и Ковель брошены войска.
Не помогли австрийцам лисьи норы.
Жжет раненая правая рука.
Дымят артиллерийские затворы.

И проволкой опутанный блиндаж
Застыл и разворочен. Тьма. Ни звука.
И где союзник наш? Соперник наш?
К чему она, военная наука?

Как на войне австрийцам хорошо!
У них цветет герань в консервной банке.
Седой хирург смолчит. А сколько швов,
Осколков сколько, видно только в бане.

Святой Владимир или Станислав
Присвоен будет. Может быть, посмертно.
И тот, кто жив, тот, очевидно, прав.
А мертвым не до славы, не до смеха.

Геральдика и азбука траншей.
Жаль, с поля боя вынесли живую.
Неделями кормить окопных вшей.
Уж лучше бы, братишка, в штыковую!

ФОТО: NoNaMe