Спектакль Моя Жизнь

Пролог.

Я займу своё место в первом ряду.
Две минуты до начала спектакля.
Я готова увидеть, и я его жду
В первом ряду личного театра.



Явление первое.

Взметнулись руки.
Холод по запястьям.
Браслеты – ах! –
Сплелись, запутались.
Монеты в украшениях звенят
Не золотом, но серебром,
Что отгоняет злые силы,
Коль остаются силы
У тех нечистых сил.

Движение бедром, коленом –
И жалобный стон досок.
Значит, на подмостках
Не будет тихо во время танца.
Надо бы учесть.
Софиты греют неусыпным оком.
И занавес колышется от ветра.
На сцене ветрено. Бредово...

И пальцы менестреля
Ласкают струны лютни.
Ты слышишь в музыке
Все эти годы,
Которые ты воплотила
В себе и в этом танце.
Настало время.
Ну, давай же, начинай!

Ты двигаешься
Вместе с музыкой,
А, может, пальцы менестреля
Бегут за твоим танцем,
Боятся не успеть...
Танцуй же!
Пусть звенят мониста!
Танцуй же, Моя Жизнь!
Пусть волосы летят на плечи,
Босые ноги отрываются от старых досок,
Чтоб через мгновение
Воссоединиться с ними
И опять взметнуться.

И будто веет сырой землёю,
Дождём, озоном, облаками
И яростью, с которой
Молодые листья рвут почки.

Танцуй же!
Всё быстрее танец,
И на висках уж
Проступили жилки.
Всё быстрее танец
И всё безумней свет в глазах.
Танцуй!
Никто не должен видеть
Ни горькую улыбку,
Ни отпечатков Лиссы на твоём лице.
Ты, всё-таки, цыганка.
Скиталица и одиночка.
Волчица, кошка и тигрица.

Хоть кажется,
Что это больше невозможно,
Но музыка всё нарастает.
Танцуй! Почти нельзя быстрее,
Но – медленнее тоже.
Танцуй, безумица!
Лови руками слёзы,
Смотри сквозь капли в зал,
Где только я!!!

У менестреля сдали пальцы,
Ты упала...
Лицо закрыли волосы.
Хотя бы отдышаться,
А дальше – будь, что будет...



Явление второе.

Все мои ангелы и все мои демоны,
Все преступления и наказания,
Все мои взлёты, мои же падения
Тенями бесплотными расселись по залу.

В воздухе пахнет кровью, предательством,
Ненавистью, любовью, смирением.
Свежими ранами и старыми шрамами,
Осенью, смертью и возрождением.

Ты поднимаешься медленно, царственно.
Взгляд Клеопатры, осанка тигриная.
Смешанность крови стучит на запястьях.
Непокорённая. Неукротимая.

Перед тобою твои (мои!) ангелы:
Наши друзья, Учитель, хранители.
Кто помогал жить, те, кто был рядом.
Ты улыбаешься, шепчешь: “Спасибо”...

Впрочем, и демоны были как ангелы.
Роли сплетались. И ангелы-демоны
Так несравненно меня предавали!
Надеюсь, в последний раз. Вроде бы некому.

Вроде бы некому. Не каждый же демон
Хочет носить шрам, крылом порождённый.
Воспоминанья, как в фильме – замедленно:
Шрамы, рубцы по душе обнажённой...



 
Явление третье.

Как жаль, что доктора
Не лечат душу или раненное сердце,
А лечат лишь вместилище души.
Что толку ремонтировать
Вольеры в зоопарке,
Когда болеет зверь?..
Он задыхается в вольере,
Рычит, грызёт задвижки.
Но – странности судьбы –
Его никто не пустит на свободу!
Вот так и моё сердце
Рвалось наружу.
Скулило и рычало.

Любовь и влюблённость смешала в ладонях.
Понять – протянуть сомнения в нить.
Незнание – сила. Любовь, как апсара,
Прижмётся бедром, но продолжит дразнить.

Биение сердца, любви на задворках,
Улыбка в глазах – зачем же винить?..
Я чувства свои закрою на створки.
Уйду. И приму, что нельзя изменить.

Первая любовь,
 Которая была
Подобна смерти.
Хрусталь надежды
Был разбит словами.
Я босяком прошла по хрусталю.
И снова узнавала,
Как это – дышать...
И видеть солнце и луну.
И чувствовать
Пульсирующие звёзды.
И снова искренне
Смотреть на небеса.




Явление четвёртое.

Вторая смерть была такою маленькой.
Я умирала ровно день.
Страдала, выла, в голос плакала,
Теряла собственную тень.
......
Птицы возвращаются на север.
Теряю твой взгляд
В паутинке грёз.
......
Дрожаньем дыханья
Выводишь скрижаль.
Сомненья во взгляде –
Могло быть. А жаль…
......
Ну, а потом пошло по-старому:
Друзья, дела, дороги. Всё же…
Я умерла. И стала грубой, злой и пафосной.
Я-прежняя ушла. Я никогда не буду той же.



Явление пятое.

Твоё лицо я напишу без красок,
Только чёрными углями.
Они оставят мрачные следы,
Совсем как ты.
И это сразу не смывается.
Я знаю, я долго тёрла пальцы.
И с раза первого мне не отмыться от тебя.
(Я отмывалась ровно год)
И чувства-оборотень по-прежнему
Клыки оттачивают и ждут.
И ждут, когда ударят в спину.
И ждут, чтоб растерзать меня
И раскроить истерзанное тело
На тысячи кусков.
Не тело – душу, мысли.
Хотя они уже чужие, не мои.
И я уже совсем не та.
......
Я затухаю, растворяюсь,
Ловлю последние полоски синевы.
Я всё ещё ищу, пытаюсь,
Но только мы уже не мы.

Последняя полоска синевы,
Последние минуты до рассвета,
Последний вздох. Наверно,
Я пойму, зачем всё это.

Но не сейчас, потом. Пока же
Солнце красит всё в багрянец.
И окропляет. И окровляет.
Я задыхаюсь, я растворяюсь,

Я исчезаю, я распыляюсь.
Я ухожу, я умираю.
И я слабею. Я расщепляюсь.
Я умираю. Я догораю.
......
Я умерла.
И я воскресла.
И я теперь другая,
И я уже не-я.
Не-я гораздо злее,
Несговорчивей меня.
Во много раз грубее
И бесчувственней.
Ах, да! Ещё мудрее, старше.
Не-я пришла прожить новый виток
И новый век вместо меня.
Не-я пришла после того,
Как ты убил меня.
За это
Я напишу тебя
Лишь чёрными углями,
Которые остались вместо сердца.



Явление шестое.

А в середине декабря
События сплелись.
От декабря до февраля –
Дыханье новой жизни.
От декабря до февраля –
Опять дышало сердце.
Два месяца летала я.
А дальше – дело смерти.
......
А я в резне из янтаря
Уже не выживу.
Я протяну до февраля
И кровью выстелю
Мой путь к иным мирам
По следу радуги.
И это солнце декабря
Уже не радует.
А по твоей душе текла смола
И плавилась.
И стала частью янтаря душа,
Прикаялась.
И не поймаю я уже
Твой взгляд фарфоровый
И не увижу зов в глазах,
Прикрытых шорами.
А ты уйдёшь, не посмотрев в глаза,
Где я зову.
А я в резне из янтаря
Уже не выживу.
......
Я знаю, смерть не навсегда.
Я выползу, как прежде.
Я выживу назло тебе –
Тому, кто не убил надежды.



Явление седьмое.

Ты не увидишь звёзд.
И не увидишь месяц.
И не узнаешь,
Чем месяц отличен от луны.
Ты не увидишь ночное небо
И не узнаешь как пьянит июня ночь.
И запах свежести, полыни.
И не узнаешь о прозрачности росы,
Которая бывает,
Если небо плачет по ночам
От одиночества.

Ты – бабочка.
Откуда ты, не знаю
И что ты ищешь.
И что ты делаешь на сцене,
Возле ног её – той,
Которой имя – Моя Жизнь.

Ты – бабочка.
И проживёшь ещё
Всего лишь несколько часов.
Вот чья жизнь достойна описанья!
Короткая, как вспышка блика стали
И яркая, как янтарь полуденного солнца лета.
Пьянящая, как дым костра
И запах первых капель ливня.
И бархат крыльев –
Словно переливы
Краплака с золотом
В рассветном небе.

Ты проживёшь всего лишь
Несколько часов.
А я останусь.
И буду выть на полную луну,
Считать ночами звёзды,
Ловить снежинки на ресницы,
Расчёсывать сомненья гребнем
И ждать весну, пролитую дождём
С уставших пламенеющих небес.
И снова умирать.
И снова возрождаться.

Ты решительно взлетаешь
И улетаешь за открытое окно.
Тени ушли. И менестрель
Покинул нас уже давно.

И снова нас осталось двое.
Я и Моя Жизнь.
Мы друг напротив друга.
Глаза напротив – это зеркало.
Спектакль близится к концу.
Я – режиссёр.
Мне выбирать,
Чем всё это закончится.
Я оставляю финал открытым,
Встаю и покидаю зал.




Эпилог.

Не смотри назад.
Сожжены мосты.
Истины просты –
Заверши спираль.

Мне почти легко.
Прошлое ушло
И почти смешно.
Мне уже не жаль.