Хвост надежды

Горький месяц над раскрытою как постель землёй.
Я оглянулся, и в одной из ночей оставленных далеко позади, увидел в высоких травах мелькнувший хвост надежды. Я остановился. И прикрыл ладонью глаза. Правильный блеск роскошного меха ещё не выветрился под моими ресницами. Я рассматривал этот тонкий узор. Этих радужных искр. Вспыхнувших в высокой дымной траве под горьким янтарным месяцем. Я не знаю на что это было похоже. Видела ли ты когда-нибудь в утреннем лесу, пока птицы не успели еще приготовить его к новому дню, серебреную паутину между стволов сосен, украшенную жгучей жемчужной росою? – С этой стороны – паутина, с той – разбитое зеркало. Опускалась ли ты на колени, чувствуя живую мякоть земли своими ладонями? И ложилась ли ты на взмокшую от предвкушения солнца траву? Когда неспешные мураши уволакивали твой взгляд, и бросали его безнадежно увязнувшим в спутанных кружевах стеблей. Ложилась ли ты на спину, успев застать в вышине над деревьями промелькнувшую птицу, рассекшую небо на прошлое и грядущее? Помнишь ли ты, как закрыв глаза, опьянялась звуками, кружащими рядом? Вначале ты слышала только возню букашек вокруг, потом шум ветра в деревьях. Затем, шорох ростков, просыпающихся, расправляясь, в теплой земле под головою. Шуршание ужа или ящерицы где-то рядом. Крик вернувшейся латать небеса птицы. И за ним более далекие и истончившиеся звуки – жужжание охмелевшего шмеля на другом краю поляны, треск бирюзового кузнечика где-то еще дальше. И следом – голоса оставленных друзей и дыхание костра. И, наконец, ты выходишь к реке, через лёгкую череду нашептанных тебе тишиною волн.
Эта быстрая вспышка нескольких хороших воспоминаний была, наверное, единственной искрой в том тонком узоре, которую я мог хоть с чем-то сравнить.