Сон

Он шёл, кутаясь в тоненькое покрывало собственного сна. Он спотыкался и ронял остатки впечатлений увиденного на ледяную поверхность памяти. Его руки дрожали, пытаясь понять суть происходящего. Но мышление было ослаблено воздействием предшествующих событий. Он слышал перезвон голосов оставшихся за гранью. Они пытались оставить его с ними, но он уходил всё дальше, и их мольбы оставались не услышанными.
     Казалось всё неизбежно, но вот он, среди многих, различил тот оттенок, который пробуждал в нём жизнь и остановился, зачарованный этим переливом эмоций. Он прислушался и начал впитывать массу удовольствий из тембра звукового оттенка, который звал его к себе, но за многозвучностью этого голоса он начал различать прохладное дуновение колеблющихся волн. Вслушавшись, он сообразил, что это всего лишь эхо его собственного порыва. Он продолжил свой путь. И вот уже слух захлопнул двери доступного звука, и полная тишина поглощала его абсолютное внимание. Ничто не отвлекало его от цели дороги.
     Впереди забрезжил нескончаемый, впитывающий всё существующее свет. Он подошёл к нему и ощутил прикосновение его тепла. Он ступил за границу света и растворился, став им. Ощутив свою силу, он решил использовать её. Он продолжил свой путь, освещая собой дорогу которую избрал. Совершая это взаимодействие световых частиц, он заметил, что всё вокруг содержит в себе мрачную субстанцию, которая не позволяла ему адекватно судить об их представлении и суждении. Войдя в эту субстанцию, он ощутил прохладу её границ и задрожал от ледяного дыхания её силы. Она поглотила его своим существом, и он померк, став ею.
     Он стал тьмой. Теперь на своём пути он прятал тот рисунок дороги, по которой шёл и, ощущая какое-то движение за своей спиной, пытался увидеть его, но т. к. он был тьмой и всё окружающее он прятал собой, то не мог разглядеть это движение. По прикосновениям этого «что-то» он понял, что это что-то неизведанное и чрезвычайно необъяснимое. Он остановился в нерешительности и, отряхнув с себя последние ворохи сомнений, решил стать этим «что-то». Он впитал в свою темень нелепые образы и нестандартные впечатления. Он раздумывал над бренностью всего сущего и не понимал логики своих действий. Он стал любовью. Он ощущал воздействие её непримиримой безысходности.
     Вдруг он заметил несоизмеримо жаркую волну злости и неустойчивого настроения к окружающему, почему-то казавшемуся ему ненужным. Эта эмоция его организма заставляла ставить его в отдельный ряд отношений. Он стал ненавистью.
     Прошло некоторое время и силуэты образов начали смываться, фон становился всё ярче и ярче. Он пытался восстановить контрастность видимого, но у него ничего не выходило. Он открыл глаза, четверть его сознания оставалась во сне, его действительность перемешивалась с нелепыми образами его неспокойного сна.
     Наконец он проснулся, вдохнул глоток воздуха и ощутил полноту пережитого, он осознал всю его чувственность и многозначность.
     Через некоторое время он, стараясь удержать прерывистое дыхание уже её сна, начал проникать в её сознание. Он отчертил границы реальности в её начальных образах, уходящих в глубины воображаемой действительности, и приник к содержимому сути её видений.
     Дымка создаваемого изображения начала рассеиваться и она увидела его мерцающую фигуру. В этот момент она всё ещё была светом, а он был перемешанным содержанием всех чувств и действий. Он пытался показать ей как прекрасно содержать в себе бурю эмоций и переживаний. Она вникала в его движение и не могла осознать его. Она была девственна и непроникновенна для этого. Она ещё не понимала, как переносить себя из одного в другое, но она уже достаточно развилась для того, чтобы уловить его помощь…
     Весна 2002.