Разговорчики о всяком...

Особую благодарность выражаю Ларсу, съигравшему роль моей музы и являющемуся автором первого и третьего стихотворения

ЛАРС:
О, дайте персональную трибуну -
И я, будто забор в два слоя матом,
Заполню всё эфирное пространство
Набором слов о Дьяволах, о Лунах,
О тех Волках, что бегают под ними, -
О духах ночи, детях графоманства.

И я, самим собою коронован,
Недолго буду почивать на лаврах -
А стану о Любви вещать вам строки.
Она ушла. Я так несчастен. Словом,
Верёвка и хозяйственное мыло:
Анонс самоубийства. Яркий. Броский!

Горят в аплодисментах ваши руки.
Я кланяюсь. Талантливый. Великий.

...А в уголке тихонько плачет Пушкин.
Страдающий. Невидимый. Забытый

Е.М.:
О, Сэр, не поминайте Сашу в суе!
Он без того затерт, забит, истерзан.
Им пичкают детишек в нашей школе
А вы вот так "невидимый, забытый"
По что вы Пушкина забили в угол?
оставьте вы в покое его бюсты.
И пусть стоит себе на кубе постамента!
Историю пора подрать в капусту!
Да, помнить стоит, даже почитать,
особенно, что Пушкин был Поэтом.
Но чувствам новым все же открывать
свою никчемную и жалкую душонку.
Коль вы не можете писать о красоте
России-матушки, народе и Отчизне,
Тогда пишите о тщедушном бытие,
о мыле, мусоре, красовках и ботинках.
о тех кто предал, кто вас не любил,
кто долг не возвращает, кто стебется...
покуда вы еще не херувим,
вы пойте песни так как сердце бьется.
А опыт, знание и умная Мысля
Придет когда-нибудь и в ваше тело,
И вот тогда вы перестанете писать
о том, что вас сегодня в Ней задело.

ЛАРС:
Наверное, Наталье Гончаровой
Ещё пристало величать Поэта Сашей,
Но только нам ли с Вами, право слово,
Такую фамильярность допускать?
Таким макаром мы родную мать
Заквасим на зиму в нарубленной капусте.
Поймите же, что Александр Пушкин -
Не стержень моего стихотворенья,
И оттого мне непонятно рвенье,
С которым мне вдруг начали пенять,
Мол, я забил беднягу в дальний угол,
И тем обрёк на муки и страданья.
Всё дело вот в чём: ни конца, ни края
Не видно в творческих потугах населенья;
Всегда найдётся тот, кто, восхищенный,
Навешает на уши дифирамбов
И в близорукости восторга захлебнётся -
Вот отчего мы все (увы!) поэты.
Я не о Пушкине писал, а лишь об этом.
Душонка жалкая моя не в состояньи
Воспринимать, как правило, бездарность,
Что пишет о России и берёзках.
Носки хотя бы пахнут откровенно -
Я лучше напишу Вам о носках!
И между прочим, в тело входит тело,
А умная Мысля - она в мозгах.

Е.М.:
Мой друг, была я в шоке (Не знала, что же написать)
И потому по этим строкам Меня наверно не понять.
Ну, ладно все же постараюсь до Вас я мысль донести.
ну, вот опять, в сомненьях маюсь... не знаю, что же наплести.
ах, вот решила, все, за дело. клавиатура пальцы жжет.
быть может не совсем умело здесь рифма к рифме подплывет...

Итак,
для вас столь фамильярно поэта Сашей называть?
По мне, так просто не пристойно Поэтом Дурака прозвать.
(О, нет, не в вас я замечала, столь неприятную мне дурь.
а в тех, в ком глупость созревала, они искали в дури соль...)
Мой друг, я вас тогда просила (постов на десять пролистав)
Что надо Пушкина оставить, что надо Пушкину поспать.
О нем и так везде бормочут, слагают песни и стихи.
Давайте всеже (вне от прочих) про Пушкина мы помолчим.
Да, вот еще.
что Пушкина зову я Сашей, ведь я всю жизнь с ним прожила
и вы простите мою пошлость, ведь с ним я даже ночь спала -
Онегина тогда учила... И вот я томик сих стихов
держала я в своей постели, засунув под подушку снов...

А что до потненьких носочков, до пепельниц, кремов и свеч...
Я и толкую о том, братец, что ОТКРОВЕНЕН этот бич!
Мы пишем то, что мы любили, мы пишем то, что ближе к нам,
И нам пока ценней сортиры, окурки, пепельницы, хлам.
Мы молоды, сильны, строптивы, нас жизнь бьет обухом в весок
Но мы еще не властны Лире, и потому мы бред несем.
Несем куда-то ахинею, раздув попутно индюка.
Но мы же верим, что любимы! Как раз вот этому хвала!
Еще пока мы не созрели, до Родины и Красоты,
и до березок, и до елей, и до Отчизны, до тюрьмы.
Еще пока мы мыслим мелко, мы не взлетели высоко.
Еще не видим мы масштабность того, что в мире не легко.
Так пусть, пока себя мы ищем, свой Путь, свой Рок, свою Судьбу.
Мы близоруки,но не нищи Душою... Вот о том я говорю.

Так, о телах. Да в тело входит подчас другой живой объект...
но мысль также в теле бродит, пока незрелый человек.
немеют пальцы, сердце бьется в предчувствии чего-то там,
и вот на месте не сидится, ты ищешь, ловишь то, что Там.
Ты хвать ее... она под ребра, в сплетении уже сидит...
потом еще раз... вот на ухо она тихонько говорит.
вползая нагло в подсознанье, потом в сознанье и... она
там покрутившись, жить осталась. И вот Мысля уже твоя.