июль

1
Вот истина, как талая вода
В стакане чистом, внемлет преломленью
Убогой мудрости уставшего ума
И продолжается игра
Ума в стакане, истины в сомненьи

Под натиском воды, турбин вращенье
И электрона в атоме вращенье
И света в свете светлом отраженье  
К обману подтолкнувшее сомненье

Ужели влаги влаг не перечесть
И многое вместит ли круг, пуская для друга
Увы, постылая наука - ему довлеть
Как в круге круга круга
Дает стеснение как азбуку иметь

Волнение дает под строй органа
И трубы: внемлет ране рана 
Когда, пусть и почетный размыкая круг
Приходит к нам правдивый друг



2
Сегодня утром на тебя гляжу
Сегодня днем в окно
А вечером тоскуя
Я сам к тебе себя ревную
Сегодня днем в окно
А вечером целуя

Я сам испуганно взволнован
К периметру последовательности стен
Где окружен привычностью знакомой
И выхода ищу попавши в плен

Привычности. Последовательно чуждой (Кому?)
Одежды, мебели, себя и вновь себя
Мне хочется отдать себя ему
Понятному периметру влечений
Знакомому периметру течений
И в тишине остаться одному

3
многие ль верным усталость считают
в минутах её, растянувши на ниток клубок
когда пора спать
мне ж вечером незабудки расцветают
будильников звон, механо и ток
но не сон и не спать

в рвано рваном ритме машин
несущих дороги, перевернутых вверх ногами
отголоски и эхо слетелись ко мне
и застряли между ушами

между словами конечности слов
машина моя летит внутри шара
повернутых вспять дорого
с большими как шины ушами

4
почти но не немой
стою перед тобой
где взгляду нет покоя
перед беспечной красотой

почти, прости, постой
я кажется теряюсь сам
нет грусти и предела нет годам
лишь шаг остался к той

к тебе, но к той, предельно удаленной
приближенной но мною оскорбленной
желанной, званной, так казалось мне
стою, иду, зову, Во сне?

Где сон из сна, сном лишь вздыхает
Покорно пячусь, отступаю вдаль
Где прячется приближенная мною
Мне жаль себя. Нет я иду, не жаль


5
туман идет не по часам
а горизонты скрылись вовсе
в последней жажде слово дам
возьму. Чтоб не казалось после

и после кажется, как будто чисто?
Кажется уже не мне
Качаясь мирно на волне
Несомый ветром воли смысла
Что ж в отдалении отчизна
Как и я


6
меня прельщает я большое
к нему иду с большой линейкой
ведомый я большой работой
окучиваю мысли лейкой

но как не перемерять сон
как не попасть там где нет цели
стрелой досужей  я и ты
летим пчелой к большой мишени

её наметил царь царей
и покровитель странных странствий
дорожкой узкой небылиц
к колодцу жизни седовласой


7
тупик. Проник. Поник
до отвращенья, кто я?
Однажды на подушках постигая
И головой к одной их них приник

А там во сне жемчужин мудрых
Под тысяча одну рассказов трудных
Придумал тысяча второй рассказ
Ворочаясь на простынях крахмальных
И слышно было в ванне
Капала вода в погнутый таз

И капала вода в погнутый таз
Когда я видел сон и видел вас
Изогнутой как птица в поднебесье
Летящей к солнцу в этот сонный час


8
Замкнутый дверью
В углу простуженной квартиры
Стол отбывал
Паркет держал
Кирпич молчал

Ему хотелось звуки рифм
Переплести согласно в строй органа
И выдать бис души начала
Под строгий переплет квартир

Стол он скрипел, пол он скрипел
Окно как небожитель в звоне
Под ветра резкие напоры
А он один молчал-терпел

В нем тысяч тысяч алгоритмов
Скрепленных прочною основой
Хотели петь одним органом
Над утонченную душою

И вот, под первый голос
Трещина легла

9
шуршит по камышам болотный кот
между деревьев ветер тоже
и в бульканье болотном строже
дыхание зловонное плывет

в болоте дней, болоте дум тяжелых
решеткой обнесенный гражданин
на каменной основе спин
менять , терять, но что-то гложет

еще, пока, не человек
а тело дар природе
мотает одинокий век
живя в большом болоте


10
я кажется войны предвестник
парящий голубем над океаном грез
себя же одинокий вестник
все вертящий вокруг себя вопрос

я кажется, мы может не знакомы
проспект, машины, смазанные в ряд
под вывеской неона и саркомы
среди толпы,  вас видеть «я» был рад

я кажется в квадрате возвращенья
полночное зовущее стремленье
обрушивающее вниз громады облаков
на скачках результаты игр
и прочее, как тигр
все режущий полотнами клыков


11

в сумятице, как всмятку яйце
крутом, крутой ему товарищ
с коляской  тающем отце
вглубь парка парков, не товарищ

тебе, огромный мой живот
полоски седины на шкуре
когда и я, в мечты ажуре
варюсь вкрутую как компот

но был не сух, в мешке бывалом
исправлен кривостью суставов
подправлен странностью ходов
я сух, хотя варюсь немало
среди ослиных шкур и дураков


12

я родился на мягкой земле
плавал в шторм не боясь умереть
если тот, кто меня попросил
жить сейчас, будет дальше хотеть

я родился в высокой арбе
и пока не обрел полный вес
то летал, не ходил по земле
развлекаясь средь прочих повес

а мой друг одноглазый ворон
черный плащ  друг носил если дождь
он за тысячу лет сердца гроздь
превратил в благозвучье хором

а в дворцах его сердце поет
как летал я, пока не обрел
я родился на мягкой земле
если б знал, то наверно пошел

13

в хрустальном гробе испокон
за масками пещер
душа зазря впадает в сон
средь тех кто туп и сер

не знает , в старой стороне
где нищий подает
за каждым стражником души
разбег, рывок и взлет

за каждым стражником покров
а более молва
что он, придет придет придет
и воздаст за дела

и больше, обнимая всех
не прячась за ничто
хрустальный гроб среди утех
хранит немое зло

и больше, открывая рот
в немом восторге дней
дыханье явное грядет
внутрь стен, пещер, цепей


14
эники беники феники
пили утром мы чай
ели лениво вареники
ты за себя отвечай

вдруг колдовство переменится
лезвием станет стезя
утро как ветер примерится
к  жажде напоенной зря


к жажде утоленной попросту
но не желавшей дремать
что будешь делать по подстригу
в мир, пожелавший принять

Дальше, а дальше дороженька
Сумка с насущным и сутью
Белая чистая ноженька
И утренняя кутья

15

запропастился в тишине
в подземки зенках, в магистралях
расползся облаком во мгле
стучат часы, бегут канальи

распластался на лоне родов
стул, стол и он
с зажженной снова сигаретой
досматривал полон

а роды, роды в тишине
под скрип внутри и скрип внаружи
стул расползается на части
все потому что нету стужи
его скрепить


16

я мышь боюсь
но только если вдруг
себя  боялся только поначалу
когда к печальному причалу
меня привел наш общий друг

забытье! Я вскричал для друга
душа души не внемлет свету
я не услышу даже стука
на крик несомый для ответа

я! Все равно нескоро,
сказал мне друг, не бойся ссора
а как покорная щепа
плыви туда где в споре
гранит с водой вершат дела

17

докуривая последнюю сигарету
завершая последнюю строчку
сегодня я сказал поэту
на этом точка

и жирным кругом обозначив
то, что хотел я преуменьшить
подушки мягкость и кровать
сказал поэту я «поспать?»

но тут философ в спор вмешался
о первом сне  и о втором
и это в явное пиратство
ему вменил я кулаком

и спать пошел
оставив спорить поэта
с нервным чудаком


18

Время мерить или верить
Время делать или ждать
Кто поставит ногу в стремя
Чтобы после не рыдать

Время что отмерит вправо
Что отмерит время влево
Кто не прав, а станет правым
Потому что будет верен


19
слышал? Ты падаешь вниз
год твой паденья каприз?
Да и очерченный ярко
Это сказал, стало жарко

Я заглянул внутрь себя
Холод, какая жара?
В неунывающем ритме
Сердце стучит «пора»

Кто же не слышал того
Если идет он один
Голос тревожный дрожит
Где то средь  разных судьбин


20

потерян ль мир и нечего искать
в комфортной колбе разных умозрений
и  в колбе колб, где общества оскал
съедает и талант и гений

и я на завтрак свой несу
оскал, и на обед оскал
за мной следит фискал
и глаз его несу с собой

ко мне приклеен он как
руки, ноги, тело, дух тревожный
как нож во мне, но были ль ножны
для ножа, вот как?


21

оплеван и унижен, нет речи
больше. Сначала слова нет
рожденный среди сечи
в миру и слаб и сыт

но близится дорога
доверием души,
израненный но чистый
услышать хор пречистый
и снова слаб и сыт


22

где сильный человек услышал звон
бежит где и когда, откуда он
несет чужое знамя белым флагом
и тот кто не рожден, всяк побежден

кто не рожден условностью великой
и как гончар не вертит круг безликий
на каждую причуду формы сытой
заканчивая обжигом улиту

панцирь воина, свой троянский конь
готовится он к битве не с собой
но с тем чей щит висит,
кто призрачный герой
внимая старому напитку
с друзьями делит кров земной


23

ты вечно веришь в строй и звуки
тебя влекут науки муки
и в строй души вливая грязь
ты веришь в счастия привязь

ты кот на печке времени забот
ты тот который действенен как пламень
ты обжиг кирпичей прошел как старый самолет
разменивая взлет на память

в ангаре старом, где уютно нам
и  я стою, «я» сам собой любуюсь
я жить рожден но так чтоб никому
не мог сказать о том…
на всякий случай.


24

бессмысленно желать, но не летать
иметь но не владеть
радеть но не кипеть
бессмысленно осмысленную пошло ложь
класть на фундамент времени раствором
бессмысленно иметь и не иметь
другим казаться то святым то вором

бессмысленно и мне в бессмыслицу играть
и «я» метать меж очень разных красок
когда оно со страстью но без сказок
могло бы просто тенью замереть
и не мешать









25


очень многие ценят и крепкий орех
сыр, попавший во вкус мышеловки
смех, бодрый наспех
и часов и долгов отговорки

я же чувствую что свободы цена
не простая игра не пустая игра

Но ценить? Что ценить невпопад
Сидя в тапочках теплых у чая
Не загадывать истин желая
А скорее не быть, даже так

Если рифмы косая стрела полетит
Все дуальное станет забыто
И исчезнет и горе, и смрад, странный быт
А свобода лишь будет открыта


26

последняя ночь причастья
бьется (понятно сердце) от счастья
бьется разум, попавший в силок
и теперь он в силке одинок

как дрожанье покорно дается бумаге
так меня облепили тревоги
потому что не видно дороги
а другие видны на бумаге


26

я волк, испуганный но гордый
я волк на дереве и в клетке
и городской пейзаж понурый
и в нем охотник меткий

я тот которого ты ждешь
стрелой охотника к мишени
куда настойчиво идешь
оттуда где не мир, а тени

который «не», но очень в точку
который есть, а после нет
который требует обточки
закалки, метки и заточки
но не желает видеть свет


27

за стуком клавиш, на экране
бежит мерцающий курсор
он обозначил старый спор
ума с душой. В кармане

не внемлет ум, не внемлет глаз
все очередности рассказ
и пробегая свой черед
курсор ума себя зовет

но портит, портит настроенье
то отдаленное влеченье
меня повлекшее за поворот
туда куда сам ум не достает

где как короны листья клена
и неожиданности место
и неожиданно, так часто
и не линейно есть я



28

направил я, приставил я
большую лестницу к бутылке
где мудрость (бытия?)
звала меня распить на спинке

скамейки, стула и дивана
вина, но не один, не два бокала
(раз лестницу приставил я)
а бочки дремлющего змия
из закутков глубоких дня

в которых винодел толковый
владеющий и мастерством и словом
кому-то впрочем незнакомый
свои запасы бережет

29
О грусть, в дерзанье подвига печать
Из пыли выпрессовка нормы
Межзвездных странствий время ждать
Или отбытья, в новой форме

Кто я, и новая звезда
И гусеница в вечном плюсе
Уверенная в том, что красота
Скрывается и в глупости и в флюсе

Кто я, кто ты, есть точка построенья
Еще  не совершенному ты дань
В размеренном унынье настроенья
Подъемом к несвершенному ты стань

К звезде, к соитью духа, тени духа
Где напряженно слышит стоны ухо
И где в большой небесный механизм
Проваливается глупый эгоизм