Режиссер, tv и поэзия

Мои стихи

ПИНОККИО

Деревянный Буратино,
Полезай ко мне в карман.
Будешь мне на всю путину
Самый верный «корефан»!

Я соленую тельняшку
Обменял на колпачок,
Приодел свою кукляшку
И поставил в рундучок.

Прокатил его на боте,
Научил держать штурвал,
Чтобы мой дружок в работе
От меня не отставал.

Он игрался с собачонкой,
Норовил расшворить трал,
Как трусливая девчонка
От кондейки убегал.

Если швартовались к базе,
Он таков по кранцам был…
Строгий выговор в приказе
Капитан ему влепил,

А добытчики шутили:
«Боцман наш универсал –
Длинноносого на базу
Вместе с выброской бросал!»

Только друг мой по приходу
Вместе с нами не хмелел,
Все ходил по пароходу,
Грустно на причал смотрел –

Деревянный, у него ли
Вдруг под сереньким пальто
Сердце защемит от боли:
Не пришел встречать никто…

У меня дела в Находке
Он в гостинице один.
Курит «Приму», смотрит фотки,
Ходит в «кадры», в магазин.

Пароход наш на отходе,
Я собрался в рейс идти.
Вижу - он глаза отводит,
Все вздыхает и грустит.

Возвратился с судна поздно,
Он бормочет ерунду…
Я спросил его серьезно:
«Ты пойдешь со мной?»
- «Пойду!»

* * *

АФГАНИСТАН

Спеша совершить все подвиги
В сплошной огневой круговерти,
Солдаты падали под ноги
Раскосой, неграмотной смерти.

Чужая страна, чужие
Глаза на чужих площадях.
Товарищи утром живые,
Сожженные вечером в прах.

Заправка, затравка, сборы
Наутро отправка в горы…
Смешались халаты, тулупы,
Работа «Тюльпану» - трупы.

Потомкам не дать в назиданье
Не взять современникам в толк,
Каков он с эпохи созданья,
Наш долг перед теми, кто смолк?

И слез материнских, поверьте,
Не скрасят цветы и даты.
За то, что я против смерти
Простите меня солдаты.

* * *

ГЕРОЯМ – ПОГРАНИЧНИКАМ,
ПОГИБШИМ НА ОСТРООВЕ ДОМАНСКИЙ
2-го марта 1968 года.

Веткой простреленной,
Ленточкой гроба
Падает Стрельников
В холод сугроба

Подлые выстрелы
Горькие слезы
Красными листьями
Белой березы

Емко как весть
Неразрывно, недолго,
Кратко как «есть!»
Исполнение долга.

Помни
других поколений племя –
Наших героев рождает Время!

* * *

Надо мною неба ломтик
Подо мной скрепят борта,
А вода через штормпортик
Словно пена изо рта.

На волне поймаю леер,
Удержусь, захохочу:
«Поглядим еще, чья злее?»
- хриплым голосом кричу,

А волна ударив в корпус
Серым дымом сигарет,
Срезав облачко на конус,
Нарисует букву «зет».

Отбушует этот ветер,
Выйду вечером на бак –
Набросаю на конверте:
«Знаешь, мама, я рыбак!»

* * *

Я умру по весне
В марте сером, проталенном
И всплакнут обо мне
По холмам и проталенам –

Одинокий капель,
Ручейки под сугробами,
Ледяная купель
Козырьки над порогами.

Будет сырость и грязь,
Будет пусто, темно
И обратная связь
Не предвидится, но…

Перед тем как унять
Стук последний в груди
Мне одно нужно знать,
Что зима позади.

* * *

«ЧАЙКА»

Убитая чайка приснится во сне
Мне
И снова предстанет все та же картина –
Нина
И любит она, как ни грустно то слово
Другого,
А я сочиняю, простите повесу,
Пьесу
И пьесу мою забракует упрямо
Мама
И будет у ней, как у вишни - шиповник,
Любовник,
А тот в свою очередь любит ни к месту
Невесту
Мою…

Курок в унисон
Щелкнет, кудри растреплев,
Услышу сквозь сон:
«Просыпайся… Треплев!»

          *   *   *
Когда стихает шум аплодисментов,
Когда спешат актеры по домам,
Брожу я, меж шеврон и позументов,
По тихим театральным этажам:

В гримкомнатах разбросаны костюмы,
Клубится пудра, брошен вазелин.
Хранят молчанье галереи, трюмы,
Опущены кулисы, арлекин.

Здесь полчаса назад гремели трубы,
Шли в грозный бой летучие полки.
Здесь Ричард с Ричмондом, оскаливая зубы,
Скрестили в схватке острые клинки

И раненый король, звеня булатом,
Менял в пылу «корону на коня!»,
А я в той схватке был простым солдатом –
Коня не оказалось у меня…

Теперь все опустело, замолчало,
Повисло в невозможной тишине,
Но верю, что солдат – мое начало,
А продолженье – Ричард на коне!!!

* * *

Чаша наполнилась, к черту слова!
Вот и исполнилось мне тридцать два,
Что совершенней, чем в полдень обед? -
Время свершений и время побед.

Сердце тоскует – года не вернуться,
Некогда всуе назад оглянуться.
Я, как в угаре, прошу день рожденья,
Пусть он подарит мне миг наважденья.

Ведал истерику, славил гармонию,
Видел Америку, Фиджи, Японию.
Жизнь неподсудна, а мы в ней подростки.
С палубы судна ступил на подмостки.

Где настоящее – слезы, оценки,
Где исходящее – жизнь на проценты.
Плакал, смеялся, валялся убитым,
Жить оставался, был Брутом и Титом…

Наши метанья окупят в моменты –
Кассы, издания, аплодисменты,
Но не окупит никто никогда
В общем итоге, пустые года.

Спишет излишек успехи мои –
Нет ребятишек и нету семьи.

(Свое тридцатилетие я отмечал уже будучи женатым человеком)

* * *
(любовная лирика)

Милая, стройная, легкая,
Словно осинка в тайге,
Близкая ты и далекая,
Как прикоснуться к тебе?

Легкой пушинкой осеннею
Ты упадешь на ладонь,
Нежною песней Есенина
Ты зазвенишь над водой.

Ты большеглазой русалочкой
Плечи приблизишь ко мне…
Дай мне волшебную палочку –
Пусть это будет во сне.

Грусть состоявшимся фактом
Строго в себе подавлю
И голубую Альфакку
Утром тебе подарю.

* * *

Летней ночью так тихо на Тихом –
Умолкают в июле ветра.
Втихомолочку с собственным лихом,
Я стою подперев леера.

Надоевшим сердитым котенком,
Главный дизель мурлычет из труб.
Привыкаешь не сразу к потемкам –
Вдруг приходит, уходит не вдруг.

За кормой серебристые блики
Кружат в танце кильватерных струй.
Эх, сейчас бы, наевшись клубники,
Попроситься с гитарой к костру.

Подмигнуть захмелевшему Вкху:
«Без вина я утру тебе носик,
Ах, любовь!». Но с ноля мне на вахту –
Снова мерить шагами мостик…

Огонек сигаретки погаснет,
Долетев до зеленой воды.
Может быть мое личное счастье -
Только свет от погасшей звезды.

* * *

Часики тикают – тик-тик.
Смутно запомнился тот миг.
Только представился твой лик
И на лице моем вдруг тик.

Быстро, без устали, так-так
Нам выбивают часы такт.
Знаю и чувствую – все так,
Не посочувствую – вот так!

Там в Забойкалье живешь ты.
Ты на накале. Над ты цветы.
Ветер взметнет моих писем листы –
Это полет не твоей красоты.

Настеж окно распахнешь вдруг.
Даже не знаю, ты враг или друг.
Как отогнать этот тяжкий недуг?
Как разорвать этот замкнутый круг?

Клялись принцессам в любви короли,
Это сокровища нашей земли.
Травы тихи и тихи ковыли…
Эти стихи для тебя Натали.