Погибшая

Я пыталась быть кошечкой нежной,
не тигровою, а белоснежной,
и учила глупость как роль,
повторяя:»мужчина – король».

Я хотела быть идеалом,
той блондинкою с ротиком алым…
Танцы, смех, поцелуй, конфетка…
И небрежное имя – «детка».

Я учила чужие движенья.
чтобы вкусно варить варенье,
я сажала себя за шитье,
улетая душой в небытье.

Я от силы своей отрекалась,
чтоб плести паутинку – слабость,
ту, что нити стальной прочнее…
Я училась быть «гибкой шеей».

Чтоб надежно очаг хранить,
тхо прясть золотую нить,
Пенелопой, а не Афиной,
Одиссея кормить маслиной.

Цель достигнута. И Одиссей
не спешит от жены и детей:
Триста банок соленья-варенья
гарантируют в дом возвращенье.

Год прошел. А за ним другой.
Давит, словно надгробье, покой.
По ночам слышу стон из могилы.
Той, где волю свою схоронила,

той, где спрятала ум и силу,
чтобы их не боялся милый.
День и ночь стон в ушах, в сердце – ад…
Ничего не вернуть назад.