Мужское имя

Город постепенно тонул в необузданной тьме майской ночи. Мысли и чувства Стен необратимо поглощались мраком. “Вот и всё, - думала Стен, - вот и подошла к концу моя слишком неправильная жизнь. ” Её взгляд внимательно бродил по очертаниям зданий, медленно перемещался на одиноких прохожих, спешащих в это позднее время в домашний уют, атмосферу спокойствия и стабильности. Немая зависть сжала её. Боль, усиливаясь, по капле наполнила всё тело несчастной девушки. “Чем ближе к небу, тем меньше боли, скрежещущей мою душу, ближе спасение, ближе Он!…” грустные мысли охватывали Стен, глаза пеленал туман, а сердце стучало всё медленнее.  Лестница с каждой следующей ступенькой становилась всё старее, ржавое железо неприятно скрипело под ногами, угрожая каждую секунду превратиться в пыль. “Страшно…” - пронеслось в голове Стен, но не ни одна клетка тела не отозвалась на эту мысль, а спящие дома, магазины и ненавистные люди удалялись дальше и дальше, казалось, всё уже почти исчезало в единственно любимой на данный момент темноте.
Неопределённо странно обернулся этот вечер, двадцатое мая, для тихого города. Высота не пугала Стен, так же как не пугала скоро приближавшаяся смерть. Переливы неба от почти чёрного до светлого, нежно-розового требовали её к себе, требовали признания, которое Стен не могла ощутить в себе последние 10 лет. “Поэтому я так стремлюсь к тебе, моя любимая высь, ты можешь дать мне знание и понятие себя. ” Купол мрака убил последние лучи света, дарующего жизнь, окунув Стен в атмосферу полной свободы. “Это моя ночь, - пронеслось в голове девушки, - и никто не отнимет этот момент восполнения себя для Тебя. ” Она уже не ощущала себя, поверив, что Он требует её явления в свой мир, мир покоя и страсти, освящённый тьмой.

“ Жизнь - это огромный паук, вяжущий свою паутину из множества судеб-ниточек. Они могут пересекаться, могут идти параллельно, а могут случайно сплестись и тянуться до конца вместе. Некоторые нити обрываются рано, другие удивляют своей продолжительностью. Одни - тонкие, готовые вот-вот оборваться, другие - уверенно толстые, не поддающиеся внешнему влиянию, а третьи - совершенно непонятные своим течением, то тонкие, то толстые и упругие, никому не известно, что дальше будет с этой ниткой. Я, наверное, и есть эта необъяснимая ниточка, не способная управлять потоком дней. А ты - это сила и уверенность души и тела, не колеблющаяся под действием ветра нить, стойко выдерживающая удары ветра. И наши с тобой две, абсолютно не похожие друг на друга, жизни, надеюсь, сплелись навсегда.
Но Паук-Жизнь слишком коварный, чтобы что-то решить навсегда, чтобы с 100%-ой уверенностью подумать о завтрашнем дне…”

***
- До завтра, Ларри! - небрежно бросил в темноту Брайан, захлопнул дверь кафе и побрёл по пустынной улице. День не заладился с самого утра: он опоздал на работу, затем там же два пятнадцатилетних подростка затеяли драку, принёсшую множество убытков самому помещению; в завершение этого дурацкого дня не выдали зарплату, задержанную уже почти на две недели. С облегчением закрыв милую, привычную забегаловку, Брайан пошёл вдоль дороги, ведущей через весь город, давно уснувших домов, к его квартире на четырнадцатом этаже высотки. Он шёл, опустив голову в глубокой задумчивости. Он вспоминал свой родной дом, который он покинул три года назад из-за глупого стремления новой жизни, вспоминал маму, волосы которой уже тронуты сединой, не смотря на довольно молодой для этого возраст, вспоминал строгого отца в момент нечастого проявления любви к сыну, вспоминал и  понимал, что это было счастьем, детским тёплым счастьем под неприкосновенным крылом родителей. А что с ним сейчас? Простой парень, пытающийся пробить твёрдую скорлупу иного мира, мира торговых отношений, денег и грязи. Брайан глупо надеялся на удачу, раньше никогда не изменявшей ему. Природа не обделила парнишку многими выгодными качествами. Это был крепкий мужчинка, с слегка угловатыми чертами лица, греческим носом и необыкновенными губами, странной формы и чувственности, будто высеченными из камня. Один взгляд зеленовато-карих живых глаз, кажущийся вечно весёлым, доказывал, что в нём сокрыта добрая душа, упорный и сильный характер, милая покладчивость и нежность. Но этот город его невзлюбил. Всюду нужны были бешеные деньги, которых у Брайана не было. Он снял однокомнатную квартиру в высотке, работал поваром в кафе “Cat-кафе” и мечтал стать художником. Брайан был одиноким, девушки этого города не видели нужды общаться с парнем без машины и не тратящим деньги на шумные клубы. Никто не знал, что он пишет стихи, песни, любуется ночью на луну, что за милой мордашкой скрыта глубокая сущность. Вот так и сегодня поздним вечером Брай брёл по дороге, не задумываясь о чём-то невероятном. Он уже подходил к своему дому, как странное ощущение заставило его поднять глаза к небу. Впервые за последние несколько дней появились яркие звёзды, из-за тучи выглянуло солнце луны. Брайан остановился от удивления и нахлынувшей романтики. Тревожное ощущение повторилось, Брай начал вглядываться в темноту, он всегда верил своим чувствам. Когда луна полностью открылась в небе (было полнолуние), он увидел где-то вдалеке на крыше человека так же, как Брайан смотрящего на звёзды. Внутри парня что-то ёкнуло, и он как завороженный отвёл взгляд и решил взобраться на крышу и поговорить с незнакомцем. Войдя туда через дверь, ведущую с чердака, он увидел девушку, стоявшую на краю и смотрящую вниз. Она дрожала от холода, но что-то мешало ей отступить. Внутри Брайана нарастал страх за этого незнакомого человека, но приблизиться он не решился, боясь вспугнуть её.
Эй! Привет! Что ты здесь делаешь так поздно? - окликнул он девушку. Та вздрогнула и нерешительно оглянулась.
Оставь меня,  - прошептала Стен, - это моя ночь, не мешай мне исполнить Его желание!
Брайан замешкался, но не отступил от своего желания спасти эту несчастную душу. Мысли путались в его голове. Кто Он? Какое желание? Это было загадкой, и именно Брайан, случайный прохожий, хотел решить её.
- Ты замёрзла, накинь мою куртку! - Брай медленно приблизился к Стен и протянул ей джинсовку, - Не хочешь поговорить? Я - Брайан, живу в этом доме. А тебя как зовут?
Стен не могла понять, что нужно этому неизвестно откуда взявшемуся молодому человеку, почему он заботится о ней, откуда он узнал, что она здесь.
- Оставь меня, - повторила девушка, - мне ничего не нужно!
Подул сильный ветер, Стен содрогнулась от этого порыва, но не от холода, а от железной решимости не поддаваться обаянию этого парня. “Он такой же, как все они, - обречённо думала она, - ему тоже нужно только одно, он также использует и выбросит”. Но с каждой последующей секундой что-то заставляло её не верить своим мыслям.
- Пожалуйста, отойди от края, - попросил Брай. Он сам подошёл к краю в двух-трёх метрах от Стен, - я не понимаю, зачем тебе это нужно. Жизнь не так уж и плоха. Просто надо верить в лучшее и улыбаться в лицо неприятностям.
Его спокойный тон и нежелание отступить и дать ей спокойной смерти очень удивило Стен. Ни разу в жизни её никто не жалел, никто с ней не разговаривал просто так.
- Уходи! - прокричала Стен, - мне не нужна твоя жалость! Я никому не нужна, жизнь кидала меня от одной крайности в другую! Я устала! Я хочу умереть, и ты мне не помеха!
По щекам девушки потекли слёзы, она задрожала в немой истерике. Она подошла ещё на сантиметр к краю, что не ускользнуло от внимания Брайана. Он решил цепляться за любую нить, связанную со странной незнакомкой, чтобы спасти её.
- Что с тобой случилось? Меня судьба тоже не жалует последнее время! Тогда я тоже прыгну, если ты прыгнешь! Два загнанных жизнью человека нашли спасение в смерти! Это глупо, пойми!
- Ты не понимаешь, - голос девушки задрожал, - ты не понимаешь, Он требует моего появления перед собой! Я ему нужна!
- Кто это - Он? И зачем ему нужна ты? Кто Он? Скажи мне, пожалуйста!

“Страшно мне, что всё это лишь сказка, вся жизнь - это спектакль. И сейчас опустят занавес и раздадутся аплодисменты, посвящённые великолепной игре актёров, окружающих меня. а я буду стоять на сцене, окружённая огнями, смотреть на всех людей широко открытыми глазами, не говоря ни слова, и медленно осознавать, что всё было сном, обманом, ловкой игрой жестокой реальности. В этот момент ко мне подойдёт человек, совершенно чужой человек, игравший в моей пьесе, в пьесе моей жизни моего любимого, хлопнет по плечу и скажет уже совсем другим голосом и тоном, с другой совсем незнакомой улыбкой: А что, неплохо сыграно! Из тебя выйдет неплохая актриса, - отвернётся и уйдёт. А я останусь. И погасят свет, и уйдут все люди, актёры, все-все те, кто создавал мою мечту, оставят меня наедине с собой - такой наивной и доверчивой, настолько мечтательной, что не заметившей царящую вокруг иллюзию. И лишь темнота и тишина, поглощающая звук моих шагов, может спасти меня. Стоит только представить, что всё вернулось, и сказка снова оживёт. И пусть это будет обман, но он будет приятным для меня…”   

Молчание было ответом. Стен не могла сказать ему. Она боялась.