Сказка о Визите к Стоматологу

- Лена!
Голос прилетел откуда-то издалека и вторгся в ее изолированный мирок. Голос крушил высокие каменные стены ее и только ее парка, вырывал с корнем вековые деревья, фонари, скамейки, заставляя их кружится по разрушенным аллеям в удивительных хороводах. Ее и только ее мир рушился до основания, хотя она спланировала его до мельчайших деталей.
- Лена!
Голос срывал с неба облака, оставляя на их месте черные дыры, из которых в руины ее мира сочилась Вселенная. Голос поднимал в небо кусками покрытие с таких знакомых и уютных дорожек, смешивая их с солнечным светом и танцующими хороводами. Мира уже не существовало, оставался еще бешено вращающийся шар обломков в абсолютном ничто, который все уплотнялся и уплотнялся.
- Лена! Вставай! Ты не забыла, что тебе сегодня на прием к стоматологу?
Ее мир сжался в точку и вспыхнул. Она проснулась. И тут же вернулась боль. Страшная зубная боль, отодвигающая все проблемы на второй план. Сон, великолепный сон, который ей приснился, уже отступил на задворки сознания, откуда его было не вытащить и под гипнозом.
Девушка открыла глаза и пробежалась взглядом по потолку, потом оглядела комнату. Вроде все как всегда, но что-то было не так. Взгляд остановился на часах, показывавших два часа дня. Очень хотелось спать, глаза просто-таки слипались, очень хотелось их закрыть и вернуться в Сон. Неожиданно вернулись воспоминания о вчерашнем вечере.

Лена сидела у себя в комнате перед зеркалом и подводила тушью ресницы, когда мобильник проиграл знакомую мелодию.
- Приветик, Саш. - Девушка взяла телефон не прекращая заниматься своей внешностью.
- Привет. - Голос в трубке был неуверенный и немного тревожный.
- Что сегодня будем делать? Есть какие-нибудь планы на вечер? - Закончив приводить в надлежащий вид один глаз, девушка начала приводить в порядок другой.
- Лен… я думаю, что нам следует… расстаться… - Голос в трубке испуганно затих.
- Что ты такое говоришь! Почему?! - Тушь широким черным шрамом перечеркнула лоб - Неожиданно вздрогнула рука, но девушка этого даже не заметила. Взгляд ее затуманился и, окружающая реальность потеряла четкие очертания. - Саша! Что случилось? - Ее голос задрожал.
- Все слишком затянулось, тебе не кажется? Надеюсь, что мы сможем расстаться друзьями… - В голосе Саши проскользнуло раздражение, видимо, он не рассчитывал, что придется что-то объяснять.
- Здесь как-то замешана Юлька из шестого подъезда? Да? Я видела как она на тебя поглядывает в последнее время! - Сердце заныло, и на глаза навернулись слезы. Она все еще не верила, что он может так с ней поступить. Надеялась, что он сейчас скажет, что неудачно пошутил и извинится…
- Да какая разница, кто замешан? Всю вину можешь взвалить на меня, если тебе хочется кого-то обвинить, а можешь и себя в число виновных записать! - Теперь к раздражению примешалось и нетерпение, он явно хотел побыстрее закончить этот разговор.
- Пошел ты к черту!..
Лена отключила телефон и зарылась лицом в подушку. Она никогда раньше так не плакала, даже в детстве… В комнату зашла мама, как обычно без стука.
- Тебя Саша просит к телефону.
- Скажи ему, что я не подойду! Или что меня нет…
Мать покачала головой и ушла к телефону, оставив девушку оплакивать любовь в одиночестве. А через пару часов у Лены страшно разболелся один из коренных зубов. Мать, узнав о зубной боли, сказала, что это все от нервов, но все же позвонила какому-то знакомому стоматологу и записала девушку на прием. Боль зубная постепенно стала вытеснять боль душевную, а слезы все капали с глаз и моментально впитывались подушкой…
Слезы закончились только часам к четырем утра, и пришел сон.

Дверь в комнату приоткрылась, и в комнату заглянула мама. Виктория Алексеевна, как всякая порядочная мама, считала, что должна знать о своем ребенке все, несмотря на то, что ребенку уже исполнилось двадцать два года, и это у нее получалось. Лена с самого детства не могла и шагу ступить, чтобы мама об этом не узнала, что очень злило в школьном возрасте, но после, где-то классе в одиннадцатом, девушка смирилась и впервые пришла к ней за советом. С тех пор о своих победах и неудачах она рассказывала сама, не дожидаясь пока Виктория Алексеевна все узнает из своих мистических источников.
- Уже встала? Тебе через полтора часа нужно быть уже у врача. Завтракать будешь?
Девушка отрицательно покачала головой.
- А хоть чай попьешь? Тебе же потом нельзя будет часа два есть.
- Только теплый, не горячий.
- Хорошо, сходи пока умойся…

В зеркале в ванной комнате отражался кто-то совершенно незнакомый: опухшие от слез веки, покрасневшие глаза, потеки туши на щеках, спутанные волосы. Девушка тяжело вздохнула и принялась приводить себя в порядок. Когда она вышла к столу, уже практически готовая к выходу из квартиры, следов ночных слез практически не осталось. Косметика иногда может творить чудеса.
- Доктора зовут Виталий Григорьевич, пожалуйста, не заставляй меня перед ним краснеть. Я знаю, что ты боишься стоматологических кабинетов и стоматологов, но Виталий Григорьевич такой замечательный врач, ты даже не почувствуешь ничего. Ты, главное, не сжимайся в комок на кресле и не гляди с ужасом на инструменты. Ты сядешь на двести восьмую маршрутку и доедешь до парка «Победы», там перейдешь улицу и в шестнадцатиэтажке, там она одна, найдешь квартиру номер восемь. У Виталия Григорьевича квартира оборудована по последнему слову зубоврачебной науки и техники, и врач он профессиональный. И делай все, что он тебе будет говорить!
Пока мать давала наставления, Лена допила остывший чай. Дослушивала мать девушка уже в коридоре, обувая туфли и одевая курточку. Когда, казалось бы, бесконечный поток всевозможных правил и условий на все возможные жизненные ситуации, какие только могут возникнуть при походе к зубному врачу, иссяк, Лена поцеловала мать в щеку и выскочила из квартиры.

Сохранять серьезное выражение лица стоило невероятных усилий. Из-за постоянного напряжения и зубной боли, боль в душе, в сердце, отошла на второй план, но все же то и дело проскальзывала мысль-воспоминание, и тогда вспышка боли разрывала сознание на части, тут же отражаясь в скомканном сердце. «Что я делала не так? В чем я виновата? - Вспышка боли в сознании. Дверь подъезда распахнулась выпуская девушку на свежий воздух. - Неужели все вот так кончилось? - Вспышка-отражение в сердце. - Я должна вернуть его, ведь нам было так хорошо вместе… И маме он тоже нравился» Спазм в душе - спазм в сердце. По очереди в точку сжимаются душа и сердце, распространяя боль по всему телу. Зубная боль отступила, а мысли с каждым спазмом, с каждой вспышкой боли становились все бессмысленнее и невероятнее. Сквозь хоровод вопросов и предположений то и дело проскальзывала мысль-приказ: «только не плакать! Не хватало еще на людях зареванной показаться»
Где-то в подсознании включился автопилот. Девушка шла по прямой к остановке, и прохожие обходили ее стороной. На остановке стояла всего пара человек, не обративших внимания на девушку с пустыми глазами. Когда подошла нужная маршрутка, Лена зашла, оплатила проезд и села на ближайшее свободное место. Механически потрогала уголки глаз, опасаясь, что глаза, не смотря на все ее попытки сдержать слезы, выделили парочку капель горькой влаги, и теперь от ее макияжа остались разноцветные потеки на щеках. Нет, слез не было. На следующей остановке к ней подсела какая-то старушонка и увидела в уставившейся в окно девушке собеседницу. Старушка что-то начала увлеченно рассказывать Лене, не принимая во внимание то, что ее не слушают. Не останавливают - и то хорошо. Вдруг девушка вспомнила куда все же едет, и тут же пробудились давние страхи. Вспомнился школьный кабинет и ежегодный осмотр. Вспомнился заунывный вой бормашины, стоны одноклассников и свои собственные.

Третий класс. В кабинете два кресла. Два врача и две студентки-практикантки, которые носились с инструментами, но детей и пальцем не касались. На соседнем кресле, возле самого окна - Витька, мальчишка-мечта, в которого ходили влюбленные все девчонки третьего «Б», да и девчонки с параллельных классов заглядывались. Голубые глаза отражают яркий свет направленной ему в лицо лампы, короткие светлые волосы сверкают золотом… И в этот момент толстая врачиха грубо хватает ее, Лену, за подбородок, запрокидывает ей голову и вооружившись орудиями пыток начинает ковырять и расшатывать зубы.
- Два шатающихся зуба. Будем удалять. - Докторша хищно улыбнулась и взяла с тележки щипцы для удаления зубов.
- А может я их потом, сама… - С  надеждой в голосе спросила девочка.
- Если не вырвать сейчас, то потом новые зубы у тебя вырастут кривыми! - Пророкотала женщина-шкаф, зубной врач по совместительству. - Не дрожи, все будет быстро и почти не больно…
Холодные металлические щипцы сжали свою беззубую пасть на одном из шатающихся зубов. В ответ Лена вжалась в кресло, зажмурила глаза и со всех сил вцепилась своими детскими ручками в подлокотники ужасного кресла. Ужасная боль, что-то теплое и соленое, заливающее ротовую полость. Кровь! Быстро распахнула глаза и почувствовала, как кровь стекает струйкой из уголка захлопнувшегося рта на белоснежную блузку… И докторша-шкаф с ухмылкой держащая щипцами окровавленный зуб.
Дальше истошный визг на всю школу и потеря сознания минут на пятнадцать, а потом… Потом три года ловила на себе насмешливый Витькин взгляд, бывшего свидетелем этой сцены…

Старушка все говорила и говорила, пока на одной из остановок не сошла с автобуса. На ее место тут же уселся паренек приблизительно одних с Леной лет. Девушка, возможно, даже нашла бы его привлекательным, если бы видела его. Все ее внимание было поглощено созерцанием сцен разыгрывавшихся в памяти. Память порциями выдавала пережитые кошмары стоматологических кабинетов.

Восьмой класс. Обследование проводят молоденькие, совсем молоденькие девушки-врачи, только-только закончившие мединститут. На кушетке в приемной ждут своей очереди Лена и ее лучшая подруга Светлана. Девушки-стоматологи шутят и смеются над только им понятными медицинскими шутками. Света сидит рядом скрестив пальцы на удачу. Молчит. Боится веселых врачей не меньше самой Лены. Дети на покрытых пленкой креслах стонут, Лена старается на них не смотреть - смотрит на стены, на столы с пыточными инструментами. «Неплохо бы здесь ремонт устроить…» - успевает подумать, прежде чем ее зовут «присесть» в кресло вместо стонущего, держащегося за щеку мальчика из параллельного класса.
- Зубы болят? - Улыбается девушка, демонстрируя образцовые зубы, как будто из телерекламы.
- Н-нет… - Шепчет девочка смело заглядывая в лицо вероятному противнику. - М-можно я п-пойду в класс?
- Конечно можно, вот только я проверю, все ли в порядке, а потом пойдешь. Если конечно все в порядке. Открой рот.
Лена открывает рот, вслушиваясь в урчание подымаемого автоматикой кресла. Молоденькая докторша долго осматривает ее зубы, цокает языком и качает головой.
- Целых четыре дырки… Нет, ты на некоторое время задержишься. Не делай такое кислое лицо - пару уроков пропустишь. Смотри на вещи с положительной стороны.
Девушка кладет зеркальце и включает бормашину. Зловещее занудное жужжание, при звуке которого сводит зубы, растекается по кабинету и вытекает в щель между дверью и полом. В коридоре при этом звуке начинают шептаться дети, некоторые - крестятся. Несколько секунд спустя к гудению машины примешиваются жалобные стоны…

Парень что-то говорил, говорил уже долго, а Лена его все еще не заметила. В перерыве между демонстрируемыми памятью сюжетами Девушка заметила, что парень махнул рукой и пересел на пару сидений назад. Вдруг над головой раздалось шипение.
- Парк «Победы». - Продекламировала через динамик старенькая аудиозапись. - Следующая остановка - «Городская больница».
Вновь сработал автопилот, и Лена вышла из маршрутки. Огляделась в поисках перехода и, обнаружив ближайший в сотне метров, двинулась к нему.

Одиннадцатый класс. На соседнем кресле все та же лучшая подруга Светлана. Лену уже отпускают идти на урок, но она ждет подругу, которой нужно запломбировать всего один зуб. За несколько лет уставшая от работы с детьми молодая женщина-врач, вооруженная ужасной дрелью, что-то рассказывает подруге, закончившей осмотры детей на сегодня. Машина довольно визжит, вгрызаясь в один из светкиных коренных зубов. На Светку больно смотреть, но не стонет - гордая. Вдруг отвлекшаяся на какой-то особо красочный эпизод из своей бесконечной истории врачиха слегка подается вперед, из раскрытого рта Светки напополам с кровью вылетает ужасный крик…

Девушка и не заметила, как оказалась возле восьмой квартиры. Вспомнила наставления матери, сравнила с тем, как добиралась до этой двери - вроде не ошиблась. Память уступила место зубной боли. Из квартиры доносились приглушенные звуки жужжащего электродвигателя, вновь нахлынули школьные воспоминания, и, как только звуки в квартире затихли, Лена робко нажала на кнопку звонка. Дверь открылась практически сразу же. На пороге стоял полный лысоватый человечек в синем фартуке, на рукавах клетчатой рубашки явственно различались коричневые пятна. В руках человечек держал большущую электродрель, из карманов фартука торчали молоток и невероятных размеров клещи.
- Вы, наверное, Лена? Проходите в большую комнату и располагайтесь на кресле, я сейчас…
Девушка застыла в дверях вытаращив глаза, не спуская взгляда с электродрели в руках стоматолога.
- Проходите, не бойтесь. - Заметил ее замешательство доктор. - Это я как раз пил кофе на кухне, когда бра со стенки отвалилась на стол и меня забрызгало кофе. Я как раз закончил сверлить отверстия под новые крепления.
Лена быстро прошмыгнула в прихожую, разулась и чуть ли не бегом забежала в ближайшую дверь. Комната была заставлена шкафами с книгами, а на полу лежал роскошный белый ковер с длинным ворсом. Доктор, видимо, не боялся, что ненароком забрызгает кровью такой замечательный ковер. Только в дальнем углу большой комнаты стояло вмонтированное в пол стоматологическое кресло, рядом с которым примостился столик на колесиках, заставленный разными бутылочками. Там, наверное, и находились все основные пыточные инструменты любого стоматолога. Девушка уселась в кресло и стала ожидать Виталия Григорьевича.
Врач появился через минуту, полностью преобразившись. Теперь он был одет в плотный белоснежный халат и такую же белую, накрахмаленную, шапочку. Когда он зашел в комнату - достал из кармана резиновые перчатки и начал их одевать.
- Ваша мама, Леночка, замечательная женщина. Знает, что и когда нужно делать. Всегда знает. Берегите ее. Передавайте от меня пламенный привет, хорошо? - Доктор говорил успокаивающе, но Лена уже осознала, что это место, в принципе, ничем не отличается от школьных стоматологических кабинетов, а этот доктор, не смотря на всю показную человечность, - от тех зубодеров в школьных застенках. Виталий Григорьевич между тем продолжал:
- Вовремя она вас, Леночка, ко мне прислала, иначе все бы запустилось, и вы бы от зубной боли мучались и мучались. Тут и без обследования видно, что вам нужно любовь запломбировать…
- Что?! - Девушка аж подпрыгнула в кресле. - Что запломбировать?!
- Любовь, Леночка, любовь. Все в человеческом организме взаимосвязано и взаимопохоже. Любовь больше всего похожа на зубы, потому и связана с зубами. В детстве любовь нерациональна и нежизнеспособна, как молочные зубы, а до момента вашего осознания себя как личности ее и вовсе нету, разве не так? Со временем вырастает постоянная любовь, а годам к тридцати - мудрая любовь, окончательная. Естественно, что любовь, как и зубы, вырастает у разных людей в разном возрасте. За своей любовью нужно ухаживать, иначе может появиться налет пренебрежения или зубной камень брезгливости. Если не подпитывать чувство знаками внимания - заболеете так называемой цингой равнодушия, от которой любая любовь может погибнуть. Свою любовь нужно регулярно чистить комплиментами, иначе часть поглощаемой за день информации может вызвать неприятную натянутость отношений или даже пустоту ревности… Да что я вам рассказываю? Сами проведете аналогии. А лечат любовь тоже похоже. Если любовь растет кривая, неправильная, неразделенная, например, сквозь обломки прошлой неудачной - нужно поставить жесткие выпрямляющие пластины, чтобы со временем привести ее в порядок. Иногда любовь приходится безжалостно удалять, вырывать с корнем, если ее уже не спасти. Очень болезненная процедура, особенно много возни с корнями, после такой потери новая любовь на том же месте уже не вырастет - туда ставится искусственная любовь. Абсолютно нежизнеспособная и насквозь фальшивая, но в то же время необходимая для того,  чтобы человеку было удобнее жить и не так выделяться на фоне остальных… Иногда, когда любовь вообще умирает в человеке, совсем, все ее проявления, - приходится человеку тогда носить вставную любовь, которое в любой момент может вывалиться и устроить пренеприятнейший сюрприз окружающим, а на ночь класть ее в специальный очищающий раствор. - Увлекшийся странный стоматолог внимательно посмотрел на замершую в кресле девушку. - Хотя, я думаю, это вам не интересно.
- Нет-нет, вы рассказывайте. Очень необычно все это как-то. Я даже не задумывалась над этим.
- Хорошо, сейчас расскажу вам про ваш случай. Иногда отношения заходят в тупик, иногда вмешивается кто-то третий в счастливую идиллию двоих. Если все не слишком запущено, то можно еще все изменить. Высверлить загнивающую сердцевину и поставить пломбу из недостающих эмоций. Правда, бывают иногда случаи, когда высверливается большая часть этого светлого чувства, и вновь обретенная любовь всего лишь не причиняет беспокойства до момента, пока не подрастет новое светлое чувство…
- Подождите, доктор, но ведь это не я его бросаю. Это он считает…
- Леночка, любовь - она одна на двоих, кроме, конечно же, совсем исключительных случаев во врачебной практике. Причина в равной мере в обоих. Вы за ней не следили, не ухаживали, вот в ней и завелось дупло, сейчас мы его запломбируем… - Виталий Григорьевич нажал на какую-то педаль и кресло начало подниматься…

- Лена! Ты еще спишь? Проснись же наконец!
Девушка приподнялась с кровати и протянула руку к мобильнику. Как часто бывает с самыми яркими и осмысленными снами, последний сон держался в памяти как раз до момента открывания глаз. На телефон за время ее сна пришло с десяток сообщений от Сашки. Лена удалила их не читая и быстро набрала его номер. Зуб странным образом не болел.