Письмо 42 об аптеках, ненависти и цунами

Письмо №42 (об аптеках, ненависти и цунами)
   Я снова разозлила тебя… Ты три дня ходишь по аптекам города, разыскивая витамины для Таиски, а тебя «кормят завтраками»… Ты взбешён и негодуешь! Ты возненавидел наш бездарный мир, и я позволила себе вступиться за него… За этих никчемных аптекарей – мелких сошек, которые ничего не решают. Вступилась, и тем самым вызвала огонь на себя… Теперь ты презираешь меня за это… Вчера я написала для тебя рассказ про Петра Афанасьевича, специально, чтобы рассмешить, позабавить, хотя самой – не до смеха…
  25 декабря – Рождество. Самый смиренный праздник. Я шла по рыбному ряду на рынке и услышала приятный женский голос: «Смотри, она живая! Давай возьмём её?..» Мне вспомнился американский президент, сохраняющий жизнь  индейке, в День Благодарения. Я оглянулась и увидела семью: он, она и ребёнок. Аккуратная одежда, милые лица… Он кивнул, и она сказала продавцу: «Почистите нам эту!» На груде свежей рыбы, я увидела одну живую. Она проехала десятки километров от Азовского моря до симферопольского рынка, оставшись живой, среди сотен своих погибших собратьев. Ей единственной была сохранена жизнь.  Зачем? Я услышала хруст плавников, обрезаемых секатором, увидела хвост, задранный высоко-высоко вверх и замеревший в судорожном трепете от ужасной боли… 
   Я увидела высоко задранный хвост рыбы и возненавидела мир… И мысль… Какой-то голос, который идёт не от нас, а приходит откуда-то извне, - проговорил: «Не просите сострадания у бога, когда с вашего сына будут заживо сдирать кожу, ибо вы сами его - не имеете…» И мне подумалось: если бы рыба могла кричать, то, возненавидев мир, она просила бы у бога одного – воды! Разрушительной воды!!!
   25 декабря. Цунами! Сотни тысяч погибших… Мир ужасен, но развалины его – ужаснее его самого…
   Порой мне кажется, что бог посылает на землю своих детей и смотрит на мир - их глазами… Ему не надо заглядывать в соборы, где и так все смиренны в своём покаянии. Он посылает избранных и ждёт, что же мы сотворим с ними? И, неизменно убеждается, что если это будет взрослый человек, то мы обязательно распнём его; если - ребёнок, то мы избавимся от него, ещё не рождённого; если это пара прекрасных лебедей, прилетевших на городской пруд, то утром один из них будет плавать с проволочной петлёй на сломанной шее, а другой –  кружить, в отчаянии взирая на изуродованного любимого; если это  чудесный цветок, то мы сорвём его – не задумываясь; а если -  рыба, то выпотрошим её заживо…
    Бог смотрит на нас глазами своих посланцев и ужасается нашими делами, и отворачивается от нас в отчаянии… И всегда есть свидетели этого отчаянья. Но они молчат, ибо знают, что им не поверят и сочтут сумасшедшими; а кто поверит – сам сделается маньяком и, возненавидев, разрушит наш мир, руины которого будут ужаснее его самого… Замкнутый круг…
   Сейчас «оранжевые» ненавидят наш мир и пытаются уничтожить его, не осознавая последствий… Истина в том, чтобы исправить – не сломав… Но кто сейчас думает о щепках?.. Они обещают миру, что скоро все увидят другую Украину, с другими людьми… Но все знают, что людей изменить нельзя! И значит: этих – не будет, а будут - другие, не мы…
    Ты пообщался с аптекарями и возненавидел мир, а мне захотелось раздробить твою ненависть, поделить её на части, разделить с собой… Мир – хрупок, а я – сильней… Я – выдержу…