Обелиск

Старое шоссе обрывалось у неглубокой речушки. Некогда через речку был мост, остатки свай еще торчали из лениво журчащей воды, ныне же, что бы переправиться на другой берег, нужно было искать брод. На другой стороне реки дорога не продолжалась. За речкой начиналась Граница. Граница между мирами. Между Жизнью и Смертью. Граница, служившая надежным стражем тайн радиоактивной преисподней.
Противоположный берег реки покрывала серая кора спекшейся земли, отвергающей живительную влагу, приносимую дождями. Безжизненность пустыни нарушали только неведомо как проросшие через расплавленную почву фиолетовые кустарники да искореженные оплавленные корпуса автомобилей, не успевших вывезти своих хозяев в безопасную зону. Горизонт занял унылый город, такой же серый и безжизненный, как и окружающая его пустыня.
Этот же берег был самым обычным, ничем не примечательный: обычная темная полоса леса на горизонте, обычные покосившиеся ржавые фонари с перебитыми стеклами, обычное заброшенное шоссе с потрескавшимся покрытием. Сквозь дорожное покрытие прорезался остролист, выигрывая у цивилизации сражение за власть над этим участком суши. Вдоль дороги рос редкий лиственный лесок, начавший сбрасывать омертвевшую осеннюю одежку. Берег реки зарос невысокими, сгорбившимися под тяжестью лет ивами, полоскавшими листву в проточной воде.
Из леса вышли две фигуры и пошли по направлению к реке. Одетые в зелено-желтого цвета плащи с капюшонами, они могли легко затеряться среди буйства осенних красок. В руках люди несли небольшие вязанки хвороста, за спинами висели объемные рюкзаки, у одной из фигур различался торчащий из-за плеча гитарный гриф. Можно было бы подумать, что это туристы, если бы не выбранное место для отдыха и «посохи», на которые эти «туристы» опирались. Вместо посохов неизвестные использовали опущенные прикладами вниз СВД. Сталкеры. Никто другой не осмелился бы так близко подобраться к Границе. Люди, оберегавшие остатки цивилизации от угрозы, приходящей из-за серой полосы земли.
Пройдя немного вверх по течению реки, обе фигуры сняли рюкзаки и устроили их вместе с винтовками возле ближайшей ивы, после чего откинули капюшоны и извлекли из-под плащей острые саперные лопатки. Спутники, сильно отличавшиеся по возрасту, принялись выкапывать углубление под костер. Старший из необычной пары выглядел лет на сорок пять - пятьдесят, черные взлохмаченные волосы местами покрывала серебристая изморось седины, короткая борода была совершенно седой. Под левым глазом пролегал полукруглый шрам, тянувшийся от переносицы до уха. Младшему же можно было дать, от силы, двадцать пять лет. Рыжая, давно не стриженая копна волос почти полностью скрывала глаза. Бороды, усов или шрамов у парня не было.
Закончив копать яму, старший оставил напарника заниматься разведением костра, а сам пошел к оставленным рюкзакам. Покопавшись немного в своем рюкзаке, он извлек небольшой переносной сканер движения и установил его под прикрытием нависающей над водой ивы. Юноша закончил возиться с костром, и тонкая струйка дыма взвилась над углублением, теряясь в густых ветвях.
- Серж, а достань-ка из рюкзака ту мелочь, что мы утром пришибли. - Сказал старший, выбирая из сваленного возле костра хвороста пару длинных прямых веток.
- Ок. Когда двинемся к Обелиску? - спросил Серж, направляясь к своему рюкзаку.
Старший посмотрел на часы, что-то прикинул в уме и ответил:
- Часа через четыре, когда станет достаточно темно, что бы нас стало тяжело различить даже остроглазым стичам. Тогда и выступим. Очки ночного видения позволят обойти опасные участки стороной. Главное - помни, что наша задача - не пропускать тварей Границы на наши земли, а не геройски прорываться на территорию, занятую противником, что бы унести с собой в могилу как можно больше разнообразных порождений радиоактивной среды…
- Макс! Я уже два года в сталкерах и трижды ходил к обелиску. Я знаю, в чем состоит наша задача, не надо меня учить… - Перебил спутника Серж.
- Да? Я уже двенадцать лет сталкер, отстреливаю гигантских крыс и стичей, и я уже раз тридцать ходил к обелиску. Очень часто, когда группа шла нанести всего одно имя, наносилось два, три или даже больше из-за геройства отдельных юных особей. Ну-ка повтори нашу задачу на сегодняшнюю ночь?
- Мы должны осторожно проникнуть в Призрачный город, осторожно пробраться к Обелиску, вписать Дэна в Список и, не привлекая внимания, вернуться на исходные позиции. Все. Вроде ничего не забыл. Ах, да. Не открывать огонь без самой крайней необходимости.
- Ладно… Доставай крыс. - Макс протянул парню заостренные ветки.
Серж, после того как извлек термопакет из рюкзака, принялся выуживать из него освежеванные, выпотрошенные тушки крыс и насаживать их на выбранные Максом ветки. Опустевший термопакет парень аккуратно сложил и спрятал в рюкзак. На каждом прутике оказалось по три упитанных крысиных тельца. Сталкеры  подбросили немножко хворосту в начавший затухать костер и вытянули над пляшущими язычками импровизированный шашлык.
- А нас точно не заметят? Вдруг какой-то заблудившийся стич случайно увидит нашу стоянку? - Бесцветным голосом, не выражающим никаких эмоций, спросил Серж.
- Я просканировал окрестности. В радиусе двух километров никакого движения. А в сгущающихся сумерках за два километра нас навряд ли кто, без сильной оптики, сможет разглядеть. А оптикой ни стичи, ни крысы не пользуются, так что я спокоен. Если кто приблизится ближе, чем на два километра - мы узнаем. - Макс кивнул на разложенный сканер и лежащие рядом с ним СВД. - Да и вчерашний прорыв в этом квадрате мы отбили, теперь недели две новый собираться будет…
На жарящихся крысах постепенно образовывалась сочная, хрустящая корочка.
- Серж, а ты видел когда-нибудь крысиного короля? - Вдруг, спросил Макс.
- Еще в детстве мне читали сказку, в которой рассказывалось про заколдованного принца и мышиного короля, а про крысиного короля даже не слышал. У мышиного короля было три головы, а у крысиного что? Тоже три? Трехголовое чудовище из питомника высокой радиации?
- Нет, Серж, крысиный король - не порождение радиации, но он действительно многоглавый. Крысиный король появляется тогда, когда у выводка только что родившихся крысят слипаются хвосты. Получается такое пищащее многотелое существо, которое даже ходить толком не может. Самое интересное, что такое чудовище не умирает от голода - его подкармливают остальные крысы. Отсюда и пошло название «крысиный король». Помню, как мы с Дэном еще старателями наткнулись на такое чудо… Было это лет четырнадцать назад, когда мы ничего еще не знали ни о Границе, ни о стичах, тогда даже мутированные крысы были небольшими, не попадались такие метровые экземпляры, как сейчас. Да и окраска у всех одинаковая была. Так вот, это было почти сразу же после Пробуждения, когда все свободные граждане шли в старатели. Это был чуть ли не единственный способ заработать на пропитание - Родине нужны были ресурсы на восстановление фабрик легкой промышленности и оружейных заводов. Ну да ладно, это хоть и давно было, но ты этот период должен помнить, что там да как было. Хотя тебе тогда лет восемь было, можно сказать, что еще пешком под стол ходил… Мы с Дэном, крепкие молодые парни, вооруженные лишь пневмомотыгами да заточенными саперными лопатками, спустились на четвертый уровень в одной из шахт. Тогда металл не был нужен так, как сейчас, еще хватало металлолома на улицах, а вот полимеров не хватало. И вот мы в поисках этих полимеров забрались аж на четвертый подземный этаж в шахте. Собирались уже идти наверх, сгрузить то, что удалось наковырять, как попалась нам хорошее, богатое месторождение. Ну, мы и обрадовались, а тут полчища крыс на нас как полезут, мелкие серые существа буквально облепили нас, хорошо нам тогда досталось, но мы довольно быстро с ними справились обычными лопатками. Только собрались уходить, как Дэн заметил этого самого короля. Он не успевал за остальной стаей. Этакий клубок из восьми тел, пытающийся бежать во все стороны сразу. Дэн тогда его хотел забрать наверх, показать остальным ребятам, но потом все же прикончил и оставил среди остальных дохлых крыс.
Макс достал из рюкзака небольшую фляжку и сделал небольшой глоток, после чего, стряхнув навернувшиеся на глаза слезы, протянул флягу Сержу.
- Отхлебни, только осторожно, не спали себе слизистую. Это чистый спирт из НЗ.
- Но… Но этот спирт предназначен не для того, что бы его пить…
- Я, когда мы были в Столице, списал одну флягу на Дэна. Ему уже все равно, а иметь про запас пару глотков спирта не повредит никому. Кто же там проверять будет, как использовалась жидкость?
- А ты знаешь, откуда пошла традиция сжигать павших сталкеров?
- Да… Я, когда был почти таким же молодым как ты сейчас, тоже старших любил расспрашивать. Вот что мне удалось узнать.
Макс поудобнее уселся перед огнем, еще раз отхлебнул из фляги и начал рассказ.
- Это случилось в тот год, когда первые сталкеры добрались до Границы. По старым картам выходило, что нынешний Призрачный город - бывшая окраина какого-то огромного города с многомиллионным населением. А за городом, на значительном расстоянии, конечно же, стоял комплекс атомных электростанций, питавший несколько окрестных городов. Так вот, первые массированные ядерные удары были нацелены как раз на такие вот стратегические объекты. Когда комплекс взорвали - с ним взлетели на воздух и ближайшие к нему города, а так называемая Граница, двадцатикилометровая полоса выжженной земли, - всего лишь территория, пострадавшая от распространившейся после взрыва во все стороны тепловой волны. Когда первые сталкеры пришли к Границе - сгоревшая земля еще излучала слабые альфа-волны. Руководство нашей Столицы приказало тогда разведать территорию и поискать какие-либо уцелевшие полезные сооружения, которые можно бы было демонтировать и собрать вблизи от нашего города. Сталкеры подчинялись в то время городскому Совету, поэтому, одевшись в защитные комбинезоны, принялись прочесывать руины. Тогда же впервые и встретились стаи крыс. Раньше крысы были почти самыми обычными, может, немного больших размеров, чем до войны, а там, в Призрачном городе, впервые встретились особо крупные экземпляры. Они целыми стаями по сто и двести голов кидались на сталкеров. После того, как пропало несколько человек, Совет оснастил отряды огнеметами и приказал ходить группами. За первые несколько недель работы сталкеры почти полностью истощили запасы напалма. Потом пошел в ход бензин и остальные горючие нефтепродукты. Нефтедобывающая отрасль промышленности у нас отсутствует начисто, поэтому запасы восполнять не из чего. Тогда светлые головы в Совете сообразили, что спирт тоже очень неплохо горит, и построили специальный завод для нужд сталкеров. К тому же спирт обладает дезинфицирующими свойствами. Вот так у сталкеров появился спирт, а трупы сжигать стали после того, как совет решил отправить всех опытных сталкеров, хорошо знающих Призрачный город, в разведку за Границу. Узнать, а есть ли там чего полезного, что можно было бы использовать. Из Призрачного города к тому времени вынесли почти все, что смогли найти, поэтому Совет искал новые источники для восстановления Столицы. Двадцать четыре человека пересекли Границу и исчезли. А вскоре со стороны взорванных электростанций полезли крысы. Причем не те, которые до этого стаями шастали по Границе, а огромные твари, до метра в длину. Бегали группками по три-четыре штуки и охотились исключительно на сталкеров, бродящих меж зданий Призрачного города. Огнеметы вернули на городской склад, а взамен выдали автоматы Калашникова. Вскоре появились белые и черные крысы, особые подвиды мутантов, более быстрые, более живучие. Биологи за голову хватались, изучая  чудовищ. Черных и белых так никому и не удалось захватить живыми, а вот полуметровых серых отловили достаточно. Больше попыток пересечь Границу сталкеры не предпринимали. Когда эта черно-белая нечисть появилась в шахтах, мы с Дэном забросили старательство и пошли в сталкеры. Нам тогда хотелось докопаться до правды. Узнать, откуда все эти твари берутся… А сидя в шахте если что и узнаешь, так из шахтерских стенгазет, где сообщалось в основном об успехах отдельных шахтерских бригад… Ну пошли мы, значит, в сталкеры, и тут среди фауны Границы появились стичи. Мы тогда были совсем зелеными - патрулями вокруг города ходили, прорвавшихся крыс отстреливали, а матерые сталкеры столкнулись с первыми стичами. Четырехрукие твари нападали из укрытия, внезапно. Рвались в ближний бой, а в ближнем бою просто разрывали на куски свои жертвы. Самым страшным было то, что первые твари были одеты в сталкерскую униформу… У трупов находили карточки с номерами пропавших за Границей или в Призрачном городе сталкеров. После первых столкновений сталкеры перестали подчиняться совету. Набрали побольше людей, организовали собственную политическую структуру внутри стен Столицы. Сейчас мы взаимодействуем с городским Советом, но не подчиняемся ему. Как бы идет сотрудничество на равных. Сразу после отделения каждому и начали выдавать флягу со спиртом, что бы в случае чего не оставлять труп погибшего сталкера на Границе. Вот так-то. Что-то научилось из-под земли доставать трупы погибших, мутировать их и выпускать против бывших соотечественников.
Макс закончил рассказывать и принялся обгладывать поджарившуюся крысиную тушку. Серж призадумался и спросил:
- Неужели так никто и не знает, что там лежит, за Границей? А что ученые? Ведь должны же были они хоть что-то нам сказать.
- Никто больше даже не пытался пройти на ту сторону Границы. Да и на самой Границе все реже стали бывать, стали больше по эту сторону ходить да прорывы останавливать. Некоторые ушли в шахты, на нижние уровни. Ведь как эти твари в шахты пролазят? Самые нижние ярусы шахт тянутся далеко во все стороны, в том числе и за Границу… А ученые нам так толком ничего и не ответили. До сих пор разводят руками и опускают глаза…
- Но какие-то догадки должны же быть? Не зря же прекратили попытки проникнуть за Границу? - Серж сплюнул мелкую косточку и выжидающе посмотрел на Макса.
- Ну да, есть догадки. Только навряд ли они тебе понравятся. Все крысы, которых мы отловили для ученых, долго не прожили. Они умерли от голода. Пищеварительный тракт у крысы есть, но это как бы маскировка. Сделано для отвода глаз, потому что ни одна крыса ничего не ест. Сам же видел, какие здесь, возле границы упитанные экземпляры, а есть тут им абсолютно нечего. - Макс ткнул пальцем в жирное зажаренное тельце крысы. - Возле Столицы крысы тощие, потому что пока они пробираются к нам - используют жировые запасы, заложенные неизвестно кем в момент появления мутантов на свет. Чем дальше от Границы, тем более тощие крысы встречаются. Вот. То же самое можно сказать и про стичей. Это биомашины, погибающие после того, как кончается запас «горючего», питательных веществ, необходимых для поддержания жизни в организме. Есть что-то за Границей разумное, посылающее против человечества полчища биороботов.
- У Столицы уже есть ресурсы, есть связь с другими выжившими городами. Почему же до сих пор никто ничего не знает о том, что лежит за Границей, ведь уже сколько лет живем рядом с ней, теряем людей… Нет бы одним ударом покончить с противником…
- Я тебе могу сказать, чего они боятся. Они боятся, что у них не найдется оружия против того, что посылает на нас орды чудовищ. Ничто не могло выжить в том чудовищном ядерном взрыве, даже бактерии и вирусы не перенесли бы взрыва такой мощности. Не должно было быть никакой Границы, должна была остаться только пустыня с изредка торчащими обломками зданий. Но что-то произошло не так, и что-то мыслящее образовалось в ядерной преисподней в момент взрыва. Да и добровольцев, желающих отправиться на верную гибель, нету.
- А как же новые технологии? Легкие полимерные доспехи с автономной системой жизнеобеспечения? В таком скафандре можно было бы и попробовать разведать…
Старый сталкер грустно улыбнулся.
- В такой консервной банке становишься неповоротливым. Эти новые доспехи хороши в стычках с разбойниками, но против толпы стичей - больше будут мешать, чем приносить пользу. Поэтому у нас такая легкая броня. Что бы не ограничивать подвижность и давать возможность сбежать, если нет никаких шансов на победу. Как-то мне довелось увидеть этот новый доспех в действии. В наш квадрат забрел охотник за трофеями и отказался покинуть, пока не добудет голову хотя бы одного стича. Нам бы его под конвоем в Столицу отправить, но у него была бумажка с печатями и подписанная всем Советом, поэтому плюнули в его сторону и продолжили заниматься своими делами. А этот лопух пошел на Границу. Когда мы услышали выстрелы и побежали на помощь - было уже поздно. Этот бронированный пустоголовый выкормыш Совета был окружен стичами. Он успел уложить шесть чудовищ, прежде чем один из стичей не подпрыгнул к нему сзади и не «обнял»…
Когда мы подоспели и отогнали мутантов от тела - открывшаяся картина больше всего напоминала гигантскую металлическую перчатку, сжавшую ведро с помидорами. Его попросту выжали из той консервной банки, которую они называют доспехами. У полимеров хорошие противоударные свойства, они достаточно вязкие, что бы через них не пробилась пуля, но в то же время не могут устоять против чудовищной силы стичей. Я не представляю себе доспеха, способного хоть как-то уберечь от стичей в рукопашной схватке.
- А когда появился Обелиск? Я столько легенд про него слышал. Может, ты знаешь, что в этих историях правда, а что - вымысел? - Серж отодвинул от себя небольшую горку обглоданных крысиных костей и подбросил еще веток в вновь начавший затухать костер.
- Обелиск… Легенда… Никто не знает точно, из-за чего возник Обелиск. Почему именно там появился. Можно только гадать. Скорее всего, Обелиск - это громадный кусок гранита, выталкиваемый на поверхность в результате столкновения литосферных плит. Но проверить это пока нет ни оборудования, ни специалистов, ни желания. Пусть пока будет красивая легенда, а когда страна будет восстановлена, Граница побеждена, тогда не будет уже никакого смысла развеивать красивые сказки про Обелиск. Обелиску уже восемь лет, все это время он продолжает расти, точнее что-то снизу выталкивает его на поверхность. В тот день, когда вершина Обелиска проклюнулась на Площади, в Призрачном городе было четыре группы сталкеров, я был в одной из этих групп. Мы разделились и прочесывали город, проводя обычную зачистку. Тогда прорывы старались даже не подпускать к нашей стороне Границы, перехватывая их на половине пути в Призрачном городе. Все четыре группы вошли в город вместе, после чего разошлись по сторонам, сканируя окружающие строения детекторами движения. Одна из групп на Площади попала в засаду, и, пока мы к ним спешили на помощь, случилось землетрясение. Кто-то из сталкеров окруженной группы нес с собой солидный запас взрывчатки и, когда стало ясно, что мы не успеем к ним, взорвал площадь вместе со всеми, кто там находился. Этот взрыв, наверное, и вызвал землетрясение… Сильное было землетрясение… В городе обрушилось несколько зданий, а посредине Площади, среди кровавой каши из сталкеров, крыс и стичей, проклюнулась метровая гранитная пирамида. Старший сталкер из нашей группы, Олигарх, решил нанести на камень имена геройски погибших товарищей. Позже, следующая группа, потеряв одного из своих - пришла к Обелиску и заметила, что он немного вырос. Так появилась легенда, что когда умирает кто-то из сталкеров, Обелиск вырастает, что бы было место для нанесения имени погибшего. У сталкеров нет могил. Наш пепел разносит ветер по всем сторонам света, а Обелиск - памятник тем, кто сдерживал границу до последнего вздоха… Наша, так называемая, «Братская могила». Единственное место паломничества для любого сталкера. Единственный список всех погибших за последние восемь лет. Позже появилась традиция, считать живым сталкера до тех пор, пока его имя не окажется в Списке на серой поверхности Обелиска. А сам Обелиск за восемь лет вырос до десятиметровой скалы, торчащей посреди Площади. Все достаточно прозаически, но возле Обелиска чувствуется вмешательство Высшей силы в жизни простых людей. А совсем недавно появилась традиция, приносить к Обелиску какую-либо личную вещь того сталкера, чье имя собираешься вписать…
Макс отцепил пристегнутую к рюкзаку гитару и начал задумчиво перебирать струны.
- Знаешь, Серж, я даже песню про Обелиск написал. Слушай.

Средь крови и пепла возник Обелиск,
Пророс из кургана обломков,
Из крови солдат, что до смерти дрались
За право на жизнь для потомков.

Несет Обелиск на себе имена
Достойно погибших изгоев,
Чтоб после победы узнала страна
И память почтила героев.

Для всех, у кого суть профессии - риск,
Не тяжесть разменной монеты,
Средь крови и пепла возник Обелиск,
Как символ грядущей победы.

Есть много врагов, что еще не сдались,
С кем надобно будет сразиться,
И в память об этом стоит Обелиск
На самой средине Границы…

Старший сталкер замолчал и отложил гитару. Затянувшееся молчание прервал Серж.
- Макс, а почему ты в песне нас изгоями называешь?
- А кто мы? Мы почти все время проводим у Границы, большинство горожан ничего не знают о нас, считают бродягами и смотрят сверху вниз. Мы не зависим от Совета, у нас свои заводы, лаборатории, но при этом мы отдаем свои жизни за то, что бы люди в Столице, которые нас презирают, могли жить спокойно, не опасаясь ночных нападений тварей из-за Границы. Они даже про Границу ничего не знают. Мы изгои, живущие вне стен города, изредка заходящие в офис, что бы напомнить, что мы еще живы и взять с собой новичков, что бы подготовить себе смену… Или я не прав?
- Прав… Но как-то не хочется думать что человечество отвергло нас.
- Мы никогда не сможем вернуться в новое общество, потому что будем чувствовать себя там лишними. Серж, просто смирись с этим знанием. Менять что-либо уже поздно. Если ты стал сталкером, то это навсегда, до смерти, а ты сам знаешь, что сталкеры долго не живут…
Над костром повисла долгая пауза. Макс тихонько наигрывал какую-то довоенную песню, Серж молча смотрел на тающие в наступающей темноте руины Призрачного города.
- Макс, я вот думаю, что бы я сделал на месте Дэна. Сделал бы точно так же, или нет… Если бы я тогда зашел первым на ту полуразрушенную ферму, то, провалившись под пол и увидев гнездо гигантских крыс, я бы, наверное, начал отстреливаться. Мне бы не хватило смелости, что бы бросится с гранатой в самую гущу тварей. Я бы до последнего надеялся, что вы меня вытащите…
- Не успели бы мы его вытащить. Никак не успели бы. Дэн это сразу понял, поэтому и пошел на самопожертвование. Он всегда был фаталистом. - Макс достал из кармана кусочек янтаря, в котором застыл летящий комар. - Он любил повторять, что через время другие существа будут любоваться людьми, заключенными в янтарные глыбы. Он не хотел подвергать нас риску. Сейчас бы он нам рассказывал, что он сам виноват в том, что провалился, и это не наше дело, судить его поступки… Это действительно уже не наше дело, судить его поступки. Он поступил так, потому что считал, что это единственно верное решение…
Небо совсем почернело. Сквозь плотный слой облаков не пробивались ни звезды, ни тонкий серпик молодой луны. Засыпав костер и вывернув плащи серым цветом подкладки наружу, сталкеры собрались выступить в путь.
- Макс, оставил бы ты гитару. Я знаю, что ты к ней привязан, что таких сейчас уже не делают, что у тебя с ней связана масса воспоминаний, но она только затрудняет тебе движения. Оставь ее где-нибудь повыше на дереве. Стичам она ни к чему, а крысы не доберутся.
- Знаешь же, что не оставлю… Мало ли что с ней может приключиться, пока нас не будет. Налетит сильный порыв ветра и сбросит ее в реку, или вообще вместе с деревом свалится, сломается… Нет. Пошли.

Две серых тени скользили меж разрушенных зданий, наблюдающих за ними пустыми глазницами разбитых окон. Несколько раз сталкеры замирали, пережидая пока какая-нибудь бродячая крыса не уберется с дороги, несколько раз обходили стороной стоянки стичей. В конце пути их ждал Обелиск. Единственный островок безопасности в Призрачном городе. Твари Границы не приближались к Обелиску по каким-то неизвестным причинам. Возможно, в этом районе образовалась какая-то магнитная аномалия, отрицательно влияющая на биороботов…
Обелиск, островерхая треугольная неправильная пирамида, на десять метров возвышался над Площадью, неглубокой круглой котловиной, оставленной старым взрывом. Вся поверхность камня была исчерчена именами погибших сталкеров. Погибших героев третьего тысячелетия.
Две серых тени приблизились к камню. Серж поставил на землю сканер движения и встал на страже с СВД, на случай нападения. Макс достал из ножен энергетический клинок - нож, на лезвии которого плясали яркие вспышки разрядов высокого напряжения. Подойдя к Обелиску, сталкер, как и сотни человек до него, поклонился камню, точнее памяти тех людей, чьи имена остались на гранитной поверхности природной аномалии, после чего принялся выжигать разрядами имя павшего товарища. Закончив дело, еще раз поклонился и положил у подножия камня кусочек янтаря с застывшим комаром. После окончания ритуала оба сталкера тенями растворились в одном из многочисленных темных переулков…

Утро в Призрачном городе выдалось туманным. По влажным улицам вдоль стен короткими перебежками от подвала к подвалу двигались крысы. Стичи забились вглубь руин, ожидая, пока солнце не уничтожит желтое облако, окутавшее развалины. Обелиск за ночь вытянулся еще на несколько миллиметров вверх. На Площадь из узкого переулочка вышел Серж, в одной руке сжимавший СВД, а в другой - обломок гитарного грифа…