Свидание со Смертью

Пол комнаты был устлан огромным жестким ковром. За многие годы от невероятного количества босых ног, идущих всегда по одному маршруту, на ковре образовалась тропинка, ведущая от двери к столу. Стены и потолок комнаты были небрежно выкрашены в белый цвет. Было видно кое-где давным-давно засохшие потеки белой краски, слишком обильно нанесенной на стены. Окон в комнате не было. Светильников - тоже. В комнате было светло, как в яркий зимний день, когда солнечный свет, отражаясь от обильно выпавшего снега, льется через окно в потолок, пересекаясь в полете с лучами, бьющими в пол.
Стол в форме буквы «П» занимал все огромное пространство комнаты, хотя из-за холодной окраски стен комната выглядела еще огромнее. Во главе стола сидела Смерть, облаченная в почти что классический балахон из сказаний. Почти что классический балахон был зеленого цвета, обильно разукрашенный засохшими бурыми пятнами, а меж погон без нашивок, с многочисленными отверстиями от удаленных опознавательных знаков почти свисал на грудь чрезмерно большой капюшон, полностью скрывавший лицо или отсутствие такового. Почти что классическая коса стояла за спиной у Смерти. Лезвие косы покрывали те же бурые засохшие пятна, что и балахон. Древко косы завершал удобный автоматный приклад, уравновешивающий длинное изогнутое лезвие. Перед Смертью на столе лежала увесистая белая папка, на которой был криво начерчен многозначный номер и больше ничего. По левую руку от смерти сидела Фемида, незрячая богиня правосудия. Белая в бордовую крапинку тога мешком свисала с дистрофичного тельца седой старухи, две черных повязки, наподобие пиратских, крест накрест перечеркивали изрезанное морщинами лицо. Перед правосудием в божественном обличии лежал огромный меч, по самую рукоять обагренный еще не засохшей кровью, которая, стекая с клинка, изрядно испачкала белую скатерть на столе. Левее клинка расположились весы, делающие изрядный крен в сторону одной из пустых чашечек. Рядом с весами стояла трехлитровая банка, наполненная доверху расплющенными свинцовыми пулями. По правую же руку от Смерти сидел Марс, бог войны. Марс был невероятно толстым и невероятно низким, почти круглым. Красное, налитое кровью лицо, могло бы быть лицом человека, страдающего сердечным заболеванием, если бы у этого существа могло быть сердце. На круглую голову был натянут черный украшенный золотом шлем с двумя круглыми отверстиями, являвшими всем присутствующим два необычайно длинных белых рога. Вокруг каждого из рогов бешено вращались небольшие черные тучки, извечные спутники Марса - Фобос и Деймос. Одет же бог войны был в чрезвычайно плотный черный костюм из вываренной в человеческой крови кожи, костюм украшали многочисленные заклепки и пряжки. Толстые, похожие на сосиски пальцы сжимались и разжимались на рукояти невероятных размеров двустороннего двуручного топора с серповидными лезвиями. Фрейд сказал бы, что размерами топора существо компенсирует свой маленький рост, а может и говорил уже… В лицо…
Левое крыло стола густо обсели всевозможные существа. Единственное, что объединяло их - белые одежды. Над одними - вились ярко сверкающие нимбы, зато другие отличались многорукостью или мудростью взгляда. Каждый из сидевших слева удерживал перед собой символ своей веры и с ненавистью смотрел на соседей. Все молчали, но чувствовалось, что если бы не неведомая сдерживающая сила, то не избежать бы кровопролития, или чего там у них вместо крови. Правое крыло отличалось от левого хотя бы пестротой одежды. Раскраску одежек объединяла только исключительная мрачность и как бы излучающая угрозу расцветка. Контингент правой стороны гордо выставлял напоказ свои атрибуты «Темной стороны Силы»: рога, копыта, хвосты, аромат серы, синюшные окраски лиц, чрезмерное увлечение человеческими черепами и костями вообще, используя последние в качестве украшений и деталей гардероба. Справа царили дружелюбие и сплоченность. Существа перешептывались и бросали многозначительные взгляды на левую сторону стола, строя рожи и подмигивая.
Затянувшееся молчание было прервано открывшейся дверью. Взоры всех присутствующих обратились на вошедшего. Хотя правильнее будет сказать: впихнутого силой. Худощавый паренек был облачен в мешок с прорезями для рук и головы. Светлые свалявшиеся волосы образовывали ореол вокруг головы вошедшего. В широко распахнутых глазах зрачки сузились в две маленькие точки, как бывает, если выйти из темноты в яркий свет. На лице застыло изумление и ужас. Человек заметил протоптанную в ковре задолго до него тропинку и сделал своими босыми ногами первый шаг, но, натолкнувшись взглядом на занавешенное капюшоном балахоном лицо Смерти, отпрыгнул назад к двери. Смерть подняла обтянутую черной перчаткой ссохшуюся руку и пальцем поманила парня к себе, на что парень с неохотой на негнущихся ногах последовал к центру стола, опасливо посматривая по сторонам.
- Итак, номер восемьсот тридцать один миллиард девятьсот один миллион шестьдесят пять тысяч  триста семьдесят шестой, вы все-таки явились к нам. Мы ожидали вас уже два года назад, но вам тогда необычайно повезло… - Смерть проговорила шепотом, но слова заполнили комнату, отражаясь от стен и потолка рикошетом, многократно усиливаясь от каждого удара и, в конце концов, утонули в плотном ковре.
- Вы - Смерть? - Набрался смелости на вопрос паренек.
- Да, конечно же, я - Смерть. А ты - умер. Это только в сказках Смерть таскается за каждым умирающим. В реальности же Смерть призывает тебя к себе, и ты должен перед ней, то есть передо мной, держать ответ за прожитую тобой жизнь. - Смерть пододвинула к себе лежащую на столе папку и раскрыла случайным образом, делая вид, будто начинает что-то изучать сквозь закрывающий лицо капюшон.
- Но… Но я не мог умереть! Как же… Как же я мог умереть, если я вот только что гулял по осенней аллее с девушкой… А уже через мгновенье меня в этом вот - парень указал рукой на мешок, в который был одет, - вталкивают сюда к Вам. Это какая-то ошибка! Быть не может, что бы я умер!
- Тише, не нервничай. С тобой мог случиться сердечный приступ, пырнуть ножом случайный грабитель, да, в конце концов, даже метеоритом могло пришибить. В жизни оно всякое случается… - Смерть сделала эффектную паузу, которую все остальные сидящие тут же заполнили подхалимским смехом. Выждав немного времени, Смерть продолжила. - Так что тут нет никакой ошибки. Если ты попал в эту комнату - значит, твое время на земле истекло.
- А как же длинный туннель? Свет? Где это все?
- Ах это… Это бывает только в тех случаях, если мы не уверены, что время пришло, тогда, пока мы совещаемся, в мозг клиенту транслируется стандартная релаксирующая запись, что бы в случае чего можно было бы вернуть назад без манипуляций в памяти. Ибо нечего людям знать о нас.
- Верните меня, пожалуйста, назад! Я никому не расскажу о том, что видел! Посмотрите у себя в бумагах! Ведь я ничем серьезным не болел! В парке было людно, а метеоритом никого еще не убило! Ну, посмотрите! Это обязана быть ошибка! - Парень запаниковал, и глаза его забегали по комнате, пытаясь найти хоть какую-то поддержку.
- Понимаешь, мальчик… Врачи, состоящие у нас на службе, а таких, хочу заметить, большинство, призваны облегчать людям страдания, а не ставить правильные диагнозы или сопротивляться нашему решению. Если пришло чье-то время - то желание жить, так сказать, бессильно, как, впрочем, и медицина…
- А может вы, все-таки, вернете меня назад? Скажите только, что я должен буду сделать и я…
- Пойми, парень, - Смерть прервала начавшееся вновь словоизлияние вошедшего мальчишки, - сейчас даже вопрос не стоит так: будешь ли ты жить или умрешь. Ты УЖЕ умер. Теперь пора решить, куда тебя отправить. Вариантов множество… Ты какую религию исповедуешь?
- Как боги могли допустить, что бы я умер? Ведь я же так молод… Я не грешил, вел почти что праведную жизнь… Почему? Это точно ошибка!
- Эх, молодежь, всегда с вами так трудно. Понимаешь, - Смерть многозначительно развернула голову сначала к Фемиде, а потом к Марсу, - боги тоже смертны, хотя все же и боги. Поэтому боги не ссорятся со мной, не перечат моему выбору очередности, а я, в свою очередь, не вмешиваюсь в то, как они правят миром. Иногда они даже приносят мне многотысячные жертвы, вызывая различные природные катаклизмы. Так что, боги ну никак не причастны к твоему появлению здесь. Так, все-таки, какую религию ты исповедуешь?
- Я - новообращенный неопофигист умеренного климатического пояса, - продекламировал парень, словно какую-то заученную шутку, и гордо вскинул голову, впервые с того момента, как его впихнули в комнату.
- У меня по документам числится, что ты крещенный, причем православный, хотя это, в принципе, значения никакого не имеет. Вызываю представителей данной религии подойти к столу, дабы выяснить дальнейшую судьбу человека. - Смерть последнее предложение бросила в зал, ни к кому конкретно не обращаясь. Из-за столов поднялось две фигуры: тучный ангел с еле тлеющим нимбом и куцыми крыльями, не способными выдержать вес святого существа, и мелкий бес, разодетый в шикарную набедренную повязку и гнусное, ничего не выражающее рыло. Оба существа подошли к центру стола и стали за спиной у Смерти в молчании, ожидая какого-то устоявшегося ритуала. Смерть взяла папку со стола и легким движением рук разделила папку на две поменьше и подняла обе получившиеся папки над головой в разных руках. Ангел быстро схватил ту, что была в левой руке, бес же - взял папку из правой руки, оба углубились в перелистывание материала.
- Я настаиваю на том, что я являюсь неопофигистом! Это новое течение в мировой религии, набирающее силу, поэтому прошу вернуть меня к жизни, пока среди вас не появятся представители моей религии, либо судить по законам моей религии. - Парень предпринял очередную попытку вырваться в жизнь из этого кабинета.
- Тише, тише… Чем сильнее будешь на этом настаивать - тем меньше у тебя шансов попасть в ваш христианский рай. Вон смотри как на тебя агнец из-под нимба зыркает-то. - Ангел в подтверждение слов Смерти несколько раз стрельнул глазами с заплывшего жиром лица, но что выражали эти взгляды, сказать было невозможно, потому что никакие эмоции не просачивались сквозь черную маслянистую пленку на зрачках.
- А что мне нужно рассказать, что бы попасть в Рай? - Паренек поник, пытаясь придумать какой-то аргумент в пользу того, что его следует отпустить живым. - Как убедить Вас, что жизнь моя была достаточно порядочной, что бы заслужить хорошего посмертия?
- Эх… Молодежь… Как с вами тяжело… Сейчас проведем аналогию с вашими земными судами. Ангел - адвокат, предоставляемый судом бесплатно тем, у кого нет средств, что бы нанять профессионала. Бес - прокурор. Сейчас они ознакомятся с материалами и между собой решат, куда тебя определить. Потом шепнут результат мне на ухо и, если не будет возражений с моей стороны, а такие бывают крайне редко, приговор будет приведен в исполнение незамедлительно. А теперь немного подождем, пока решится твоя судьба…
Парень стал в стойку футболиста, стоящего в стенке и ожидающего пока пробьют штрафной. Все его внимание занимали листающие бумаги за спиной у Смерти фигуры. Ангел и Бес. Время от времени, то один то другой что-то находил в записях, подзывал другого, показывая листочек, после чего оба кивали друг другу и вновь возвращались на свои места.
- Я бы на твоем месте не сильно бы рассчитывала на Рай. Православный Рай уже две сотни лет как переполнен и требования к кандидатам становятся жестче год от года. Вот в Аду - совсем другая картина. Там каждый новоприбывший сам себе копает котел в высоту собственного роста в раскаленной почве. Смоляные источники практически неистощимы, так что заполнять котлы пока есть чем… А свободной территории хватит еще на несколько тысячелетий активного заселения… Если, конечно, эта религия так долго протянет. - Смерть обернулась к перелистывающим страницы противоборствующим сторонам и спросила: - Вы скоро там? Давайте быстрее, дел еще хватает.
Бес склонился над правым ухом Смерти и что-то быстро прошептал. Смерть обернулась к ангелу, на что тот просто кивнул и со злобной ухмылкой через пухлое лицо уставился на парня.
- Как я и говорила, тебя ждет Ад. Православный Ад. Ничего необычного, с твоим здоровьем это не повредит. Готов к отправке?
- Но почему Ад? Я же не совершал никаких тяжких или смертных грехов! Почему?
- Хочешь знать почему? Ну, во-первых, ты не почитал христианскую религию. Во-вторых, не ходил в церковь. В-третьих, сквернословил и богохульствовал. В-четвертых, у тебя на счету покушение на самоубийство, а самоубийцы обречены на адские муки… - Толстый ангел и карликовый бес кивали головами в такт перечисления прегрешений, - Да и хватит в принципе, достаточно уже этого.
Смерть резко вскинула руку, и пол под парнем провалился. Юноша с криком, искаженным эффектом Доплера, исчез в пропасти. Смерть хлопнула костлявыми перчатками, и на столе из воздуха образовалась новая толстая папка. Бес и Ангел вернулись на свои места за П-образным столом, незаметно растворив свои половинки папки в воздухе.
- Следующим рассматриваем дело номер восемьсот тридцать один миллиард девятьсот один миллион шестьдесят пять тысяч  триста семьдесят семь. Есть возражения?
Смерть бросила свой шепот в зал, отразившийся от стен и потолка, грозно зазвучавший в воздухе и утонувший, в конце концов, в ковре. Фемида молча скрестила руки на груди, наподобие перекрещивающих ее лицо черных повязок. Марс в очередной раз пальцами-сардельками сжал свой топор. Существа по обе стороны стола замерли в ожидании. Смерть удовлетворенно кивнула и прошептала:
- Вводите!