Время иуд

Пусть объяснят, до каких это пор
Будут нагло картавить экраны?
Дмитрий Ревякин

Нынче время пришло говорливых иуд.
В нем все чаще нам ставится "неуд", чем "уд",
И лишь только перо - удивительный уд -
Различает иуд и поэтов.
В нашем мире поэт, как всегда, обречен:
Сыромятною плеткою всмерть засечен
Или в сердце заколот двуручным мечом
Лишь за то, что почувствовал это.

Вот как с прочими тварями уравнены
Обитатели этой эфирной страны.
Так странны (и, дай бог, если просто странны)
Нелогичных умов их полеты
К той земле, что, по классику, пашет да пьет,
Где в хуле и хвале - та же фраза на "ё...!",
В алфавите меняя то "ять", а то "йот",
Не меняясь ни в чем ни на йоту.

А поэт что-то дурит про сахар Сахар,
Про идущий по фьорду норманнский драккар,
Да вопит: "Боже мой, пожалей дурака!"
Лишь таким нужен он для иуды.
А оно ухмыляется, просит еще,
Славословит слюнявых, ведет им подсчет.
Девяноста ж процентам положен расчет
Пулей в грудь возле мусорной груды.

Вот и все твое счастье, певец и паяц.
Лист бумаги тебе - он и плаха, и плац.
Но сломалось перо, и прощальное "клац"
Так похоже на штуцерный выстрел...
Завершается тысячелетье, и что ж?
Нищим жил ты, поэт, без гроша и помрешь.
Только равен ли этот заржавленный грош
Счастью жить и свободою мыслить?!