Жертва

      
Дикость безудержной пляски,
Ярость застыла на лицах.
Это не лица – маски.
Огненный диск кривится.
Вопли победы кровавой
Гневному милы светилу.
Жертву ему во славу
К дубу приколотили.
Будущих битв удачу
Выкупит этот заблудший.
По чужаку кто ж плачет?
Богу подарок лучший.
Мудрый знаток ритуалов,
Колдун завывает истошно:
Трудится он не мало,
Даром, что худ невозможно.
Но умирать не хочет
Странный пришлец из дали,
Прибитый, он жутко хохочет:
«Я тот, кого вы не ждали!»
Голос его надменный
Покрыл барабанов рокот,
Ужас сковал члены,
Жалобно взвизгнул кто-то.
Посох священный треснул
В руках колдуна как прутик,
Воздуху стало тесно
До боли во впалой груди.
Пока задыхался старый,
Беззубый свой рот разевая,
От тучи черно вдруг стало,
И вспыхнула синь грозовая.
А гром грохотал словами,
И кровь по стволу струилась:
«Я буду главой над вами!
Предайтесь же мне на милость».
Слепыми скуля щенками, –
В раскисшую грязь зарыться б! –
Охотники за головами
Спешат божеству повиниться:
«Могучий, помилуй жалких!
А старого дурня – на кол».
Дождь скрыл от толпы то, как их
Бог новый от боли плакал.
Но воля его крепче стали,
Которой не ведали эти
С младенческими сердцами
Природы наивные дети.
И колья из ран вылетали,
Один – прямо в лоб шаману:
«Вы к каре моей воззвали,
Я – истина, смерть обману».
Пройдясь в трех шагах над землею,
Он плавно спустился к людям:
«Врата вечной славы открою
Я тем, кто со мною будет.
А тех, кто дерзнет усомниться,
Ждет страшное наказанье:
Сонм предков ему приснится,
И душу возьмут на закланье.
Один я спасти вас властен
От злобы теней беспокойных,
Закон мой дарует счастье,
Я – светоч и вождь достойных!»
Уж кровь перестала литься,
Он, твердость с трудом сохраняя,
Окинул их бледные лица…
Шли полчища, мир покоряя.