Анатомия одного города

Я каждый вечер хожу смотреть
на строящийся дом:
этаж за этажом
растет скелет гиганта -
одна из клеток организма-абсорбанта.
Вот - пивоварня, почки, возможно?
А вот друкарня - переночевать здесь сложно.
Зайти в парк, легкие Молоха,
где не слышно шума и шороха?
В парке играет духовой оркестр -
Городского бюджета секвестр.
Сердце - мэрия иль тюрьма? -
В голове моей кутерьма.
В общем - туман.
Стою как истукан.
Бертольдсбруннен -
всадник Бертольд и руны:
или они были до прихода гуннов?
Поры кожи - Мартинс- и Швабентор.
Но кто из них tenor?
Трудно сказать сразу
неученому богомазу.
Георгий, стоишь ты в броню одетый,
Мариной нездешней морскою воспетый,
перекликаясь с моею тоскою -
ее отведу от глаз рукою.
Георгий - нарисованный укор.
Простите за вынужденный повтор:
Укор - Боспор - Пантократор.
Что же между ними общего? -
Ах, да, - другое общество.
Позвоночник - мюнстер: подпирает небо хребтом.
- Тут не проходили Джерри и Том?
Ах да, забыл, это - туристы:
одиночки, группами - шумны и голосисты.
Их можно сравнить с бактериями -
Чужеродными телами и материями.
Итак, позвоночник мюнстера - шатер,
изломан позвонками орнамента,
сошедшего с пергамента.
Позвонок вонзается в небо востер.
С венами позволительно сравнить Вену,
что была столицей Шварцвальда:
ей окупилось сторицей,
пятьсот лет тому назад, до и после Грюнвальда.
Оттуда струились жизненные токи сюда
приехали важные господа.
Мозг - Альберт-Людвигс-Университет,
в нем зарыт вопрос и ответ:
"Die Wahrheit wird euch frei machen".
Надеваю свой вертухай с размахом
и иду в святилище здешней науки,
в библиотеку: хранилище тишины и муки
по невысказанному: миллиарды букв
на страницах книг, они напоминают
очертания кип на свалке истории
без Конца и Виктории.
Глаза и уши - спасите наши души, -
радио Регенбоген и метеорологен.
Стол - Мюнстерплатц:
накрыт пряностями, солениями и копченостями,
а также последними новостями.
Вайнгартен - матрац и спальня,
общественная читальня...
Простите, мы отдалились от темы:
нас интересуют анатомо-урбанистические проблемы.
На окраине городу
приставили протез -
это новый район "Перлашез":
в действительности Ризельфельд,
dort zu wohnen, fehlt mir am Geld.
Вот, пожалуй, и вся анатомия.
Да, вот еше симфония,
извините за какофонию,
с театром
вам и мне понятным;
их сравнить можно с душою:
нагою, но не простою.
До Эразма мы не дошли,
но это уже не анатомия.
Одевайся и пошли -
Не ломай голову над этой антиномией.