Идущий в себя. Часть VII. Ледниковый период

Холод срезает увядшие жизни,
Сгрызая под корень мучения лишних,
Падает хлопьями с запахом вишни
На голые руки, что тянутся к выси,
И жрёт твоё тело калеченым псом.

Холод на двери оставит лишь метки,
На ключ закрывая все тёмные клетки.
Выбора нет... Я читаю заметки
В поисках новой идеи разметки
Каждого дня у могильных крестов.

Тьма нагнетает сию обстановку,
Снося до утра твою остановку.
Придётся искать новый дом на зимовку,
И может прикончить дуру-уловку
Для достиженья хотя бы нуля.

Холод всё больше, хватает за горло,
Дышать уже не чем--агония стёрла
С лица все черты и осталось недолго--
Ещё один мерин с чувством восторга
От боли так резко сорвавшейся с плеч.

Снегом заносит уснувшие души,
Город охвачет метелью и кружит
Дьявольский звук, тараканами в уши
Быстро вползает, в панике сушит
Мозг до кости, оставляя свой след.

Звон тонкий-тонкий прорезался дрожью,
Льдом разбиваясь о статую божью,
Падая вниз, задевал тёплой ложью,
И резал, как скальпель, тонкую кожу,
Горячую кровь проливая на снег.

Холод всё ближе подходит к границе,
Везя за собой гробов вереницы.
Скрип совсем рядом... застыли ресницы...
Взгляд неуспел ещё злобой налиться,
Как захрустел и ударил кулак.

...Снова в снегу не успевший родиться,
Тот, кто не в силах с судьбою сразиться,
Тот, кто боится летая разбиться,
Кто предсказания принял за лица
И умер от ветра замёрзшей души.