Курган колдуна

Перед этим курганом и кони встают на дыбы.
Нет на склонах венков, и не видно следов у подножья.
И деревья вокруг все черны, как гнилые столбы,
И дороги - вокруг, а к кургану ведет бездорожье.

Здесь не рыцарь закопан, чей меч словно солнечный луч.
Не монах, что язычество святости светом расплавил,
Не правитель, чей трон был как бурное море могуч,
А колдун - волшебством он живыми быть мертвых заставил.

Люди падали наземь от стрел, топоров и мечей,
И чума их косила, и холод, и старость слепая.
С башни слышался голос, волшебный для мертвых ушей,
И тела их брели, душу небу в пути отдавая.

Если хлипкую дамбу смывала весною вода
Или лес разрывали горячие зубья пожара,
Мертвый люд вмиг бросался толпою туда,
Чтоб своею спиною живых закрывать от удара.

А колдун все глумился над теми, кто срок свой отжил,
И в подвалах его эликсиры кипели в ретортах.
А затем над живыми волшебник людьми ворожил,
И болезнь вырывалась из них, словно вопль из аорты.

Но, со скал, что скребут небеса остриями вершин,
В ночь, когда волчья стая служила подлунную мессу,
Опустился на землю драконьего племени сын,
Не щадя ни людей, ни полей, ни скотины, ни леса.

Он деревни нещадно сжигал, как бумагу дотла,
И людей холод ужаса гнал, как пастух от расправы.
Только башня стояла средь копоти дерзко бела,
Словно быть не хотела чудровищу страшной забавой.

А бесстрастные рати погибших когда-то бойцов
Поливали дракона свистящей каленою сталью.
Только стрелы сгорали, поднявшись чуть выше голов,
А за ними стрелки, окруженные огненной шалью.

Белый луч вдруг разрезал гнетущую мглу пополам,
И гигант вдруг почуял касанье безжизненной длани.
А волшебник стоял, вскинув руки к слепым небесам,
И слова, словно стрелы, рвались из охрипшей гортани.

И роптали крестьяне, над телом дракона крича:
"Он пожег наши нивы - проклятье нам послано свыше!",
И на башню кивали, неслышно друг другу шепча:
"Это он, что себе подчинил тех, кто больше не дышит".

А, колдун, обессилевший в злобной жестокой борьбе,
В своей башне на каменный пол повалился, усталый.
И народ, чтобы выпросить с неба пощаду себе,
Эту башню землей завалил - лишь бы мага не стало.

Стал курган одинокий могилой того колдуна,
Что бесстрашно посмел бросить вызов законам созданья.
Даже кони храпят - и для них поговорка верна:
Как проклятья, боятся рабы им неясного знанья!