Дом на улице Сакко и Ванцетти

Улица в честь Сакко и Ванцетти
значилась на каждом полустанке.
Как могли мы знать, что  люди эти –
два мерзавца, грабившие банки!

Там стоял наш дом многоквартирный.
Неширокий дворик коммунальный.
В доме проживал народец   смирный,
а в стране режим был эпохальный.

Утром знали все, из чьей квартиры
увели отца ночные гости.
Жили здесь лихие командиры.
Все они шпионы? Вы мне бросьте!

Улица в честь Сакко и Ванцетти,
потрошителей платёжных банков,
незаметно стала в годы эти
кладбищем почетнейших останков.

Лишь потом, как все красноармейцы
вывернуты были наизнанку,
весь наш дом и всё, что в нём имеется,
передали в подотчет Госбанку.

Служащие в этом учрежденьи
не считались падкими до зелья,
но зато питали уваженье
к тем, кто почитает рукоделье. 

И в быту конторщики и клерки
уж не то совсем, что коммунары.
В свой досуг несли иные мерки
швеи, слесаря и кулинары.

Женщины смелы и голосисты.
Парни – мастера иного рода.
Если не народные артисты,
то, ей-ей, артисты из народа.

Если б объявился вдруг заказчик –
жох, конферансье и заводила, –
гитарист, чечеточник, рассказчик –
наших бы с лихвой ему хватило:

балалайка, домра и гуделки –
виртуоз при каждом инструменте.
А какие были самоделки
во дворе на Сакко и Ванцетти!

Счетовод педальную машину –
не иначе «форд» в миниатюре –
собирал для маленького сына,
хоть питался репою да тюрей.

А каких цветов нежданный спектр
источала комнатная люстра! –
Делал люстру банковский инспектор
из стекла и заводского мусора.

Вот и я не отставал от взрослых,
от дворовой творческой культуры.
Вырезал из лыжных палок бросовых
шахматные строгие фигуры.

В коммуналке жил студентик Феликс.
Мог стихами –  не вином – упиться.
Непонятный, как археоптерикс,
словно ископаемая птица.

Воспевал наш дом  в высоком гимне,
сравнивал с падением Бастильи,
но исчез однажды ночью зимней,
затерялся в лагерной Сибири.

Нас, соседей, вызывали строго
в кабинет на Ленинском проспекте:
мол, субъект писал крамолы много,
но архив не найден при субъекте.

Были мы тогда всего лишь дети
и ни в чем не видели коварства.
А у нас на Сакко и Ванцетти
грабили не банк, а государство.