Искушения св. антония, или бядиное озеро. либретто балета

         Действующие лица:

Антоний – купец.
Ахинья – купцова жена.
Херазада – басурманская девка.
Горнишная – утешительница, добро сердце.
Бравый гусар – сердец покоритель.
Одетта – бядь озёрная.
Раздетта – она же погодя.
Прочие бяди, числом до четырех и более.
Баба летучая.
Мотыль с сачком.
Стрикоза без стрикозла.
Лягуха-царевна.
Божий коровок.
Ангел, чёртом обернувшийся.
Два дворника*.

В эпизодах – эльфы, сифилиды, поселяне и поселянки.

* примечание:
по усмотрению постановщиков два дворника могут заменяться одним;
в спектаклях на территории РФ можно и вовсе обойтись без дворника
(стоимость билетов при этом не меняется).

                                 Краткое содержание.

                                         1 акт.
 
     Ну, скажем, был-жил оченно славный купец Антоний. Хозяйством правил, чинил изрядно и балы: кадрили всяки да вывороты выкаблучивал, расстягаями да кулебяками красных девок потчевал. Уж больно охочий до девок был – так и виснут на ём, бестыжие. А сáма бестыжая – красоты неписаной. Глаз хитроватый, басурманский – за то Херазадой прозвали. Таки коленца, бывало, заламыват – аж под ложечкой купцовой щемит.
     Одна горечь жжигала Антония: евонная жена Ахинья, очень она была злая чересчур. Слуг хлестала телесно, случались за ею и другие отступки. Никакого спокою! А уж как горнишная придет барину услужить – Ахинья враз её вожжами со двору гонит, так что не осталось вовсе никого для утехи. Сама же знай всё зыркает: как увидит вояку – так и лепится за им, так и пускат слюни. Тьфу. Ништо её не мóрит, никто управить не может.
     И так допекла мужа свавó, что не знал он: то ли топиться, то ли чо над собой сделать, то ли бить свою Ахинью наповал. Через неё весь женский род Антохе опостылел, скопец будто стал какой холодный.      
     Как-то привиделся ему агнец небесный, и будто манил куды, штоли.
     Сел купец на коня, а конь пал влёжку и не встаёт. Стегат ево Антоний – ан нет, не встаёт! Не слушается. Оченно збáлованный был. «Давай отдохнём», – говорит. Ну, сели-посидели, да побрёл Антоний щастя пёхом искать.
     Вот и речка, и лодка кака-то утлая больно, да всё куда-нибудь вынесет.

                                         2 акт.
 
     Плывёт он уж по озеру, и гладь така простирается! Плюй – до берега не доплюнешь. Посередь озера – камень-не камень, скала-не скала, а всё остров для продыху. Уткнулась лодчонка, выбросила Антония на берег пустынный, да и развалилася вся. Сел он, взял арфу златострунну – песня сама собою и запелася. Щасте, штоли, подвалило?
     А то вдруг пыльно показалось, душа омовения возжелала. И только замочил он ноги – глядь, уж всплыла ли рыбица какая, ли чудо какое юродивое, ли бядушка белая: оглоблями машет, глазищи пучит. Перо-не перо, чешýя ли блёстками сияет, одета ли, али то кожа змеиная распушилася – не поймешь. А после взяла да и обернулась раздетой и как скажет вдруг: «Чего от меня боишься!? Я ведь с тобою ничаво не сделаю!».         
     И будто околдовала его – очи сами закрылися, не иначе грезить начал: затуманилось всё, и поплыло-поехало. Скала вдруг лягухой-царевной обернулася, ангел давешний скукошился и уж рожищи повырастил.
     И замерещилась совсем уж небыль всякая: вкруг ево сикомые трепыхаются. Стрикоза без стрикозла стрикочет, божий коровок с брюхом пятнистым зужжит. А там, глянь, баба летучая запорхала: крылáми машет, а за ей мотыль-не мотыль сачком всё поддать норовит. Лежит Антоний – не шелóхнется. На том уж, али щё на этом свете – не ведает.
     А то задуло-закружило, тучка чорна набежала – и уж бядь тутошня другую кличет. А та рада-радёхонька, ногами дрыгат, топочет. На топот ейный и вовсе бяди пробудилися. Париж-не Париж, али Лондон какой – голытьба одна, срам, да и только.
     Тут словно глас какой зашепчет Антонию: встань-пробудись, а то изойдёшь, встань-пробудись, а то затопчут. Рука сама-собою к ружью потянулася, да и выстрелила. Бядушка как была в каком инвизиблé, так и рухнула оземь, остальные враз разбежалися.

     И словно облегчение сделалось Антонию. С тех пор и рад бы каку бядь али херазаду тиснуть – да где ж её днём с огнём сыщешь!
     Так и сидит перстом. Арфу щиплет, да житьё-бытьё вспоминат.


         Порядок номеров:

         1 акт.

1. Бал в доме купца Антония. Аллегро спиртуозо.
2. Восточный танец Херазады. Эротико ма нон троппо.
3. Танец горнишной. Аллегретто симпатико эмансипарэ.
4. Гусарский марш и измена Ахиньи. Бáрбаро милитáрэ, волюнтáрэ матриархáлэ кон дурэццо.       
5. Мýки Антония. Анданте мрако ун пессимизмо.
6. Отъезд Антония на коне. Анимато безлошадо. 

         2 акт.

1. Путешествие Антония на лодке. Модерато кон лакрима ма нон долго.
2. Вальс. Андантино романтико э пиканто.
3. Па-де-де Антония и Бяди озёрной. Аморозо, поко а поко аморале грандиозо.
4. Па-де-де «Ловля бабочки». Москито инсектицидо.
5. Па-де-ýно стрикозы без стрикозла. Аллегретто дольчиссимо леджиериссимо.
6. Танец божьего коровка. Аллегро део глорияче.
7. Па-де-картель (Танец маленьких бядей). Аллегретто мóто экстраваганца кон элеганца.
8. Финал. Ризолюто пистонэ, но мементо аморэ.

         Музыка П.(И.)Чайковского и Ж.(К.Х.)Оффенбаха.